— Подождите! — воскликнула вдруг Ульяна. — Хочу им напоследок сюрпризик преподнести. Я там видела надувные шарики; Юрий Андреевич, Викентий, давайте, надувайте. Нужно четыре штуки.
В такую минуту это звучало совершенно нелепо, но, видимо, девушка знала, что делала. Во всяком случае, Юрий поверил, что знала, поэтому, не задавая вопросов, взял пару шариков и быстро стал их надувать. Викентий последовал его примеру.
Ульяна залезла в камин, и оттуда донесся ее голос:
— Давайте их сюда! А вы, Катя, одолжите губную помаду.
Неизвестно, что она делала там, в камине, но вылезла оттуда перепачканная и довольная.
— Будет им сюрпризик! — повторила девушка. — Такой сюрпризик!.. От нас ото всех. Надеюсь, обрадуются.
Что ж, сюрприз — так пусть уж будет сюрприз, расспрашивать ее не стали.
— Ну что, уходим? — спросил Юрий.
— Подождите, — остановил их «ангел-хранитель». — Что-то я стал рассеянным, все забываю… У вас, Юрий Андреевич, и у вас, Катя, чистые документы, полагаю, имеются. У Невидимки нашей, надеюсь, тоже.
— Правильно надеетесь, — отозвалась Ульяна.
— А вот у Викентия?
— Ну… я как-нибудь… — пробормотал тот.
— А вот на «как-нибудь» никогда не полагайся, — нахмурился майор. — Хорошо еще, что пока другие за тебя думают. На, держи, — с этими словами он протянул Викентию новенький паспорт.
Теперь Викентий в одно мгновение стал Одинцовым Федором Николаевичем.
— Не волнуйтесь, паспорт подлинный, — усмехнулся «ангел», — пройдет любую проверку.
— Класс! — взглянув на паспорт, подтвердила Ульяна.
Вот только Викентий остался новым документом недоволен. Не самим то есть документом, а именем, вписанным в него.
— Опять Федуло — в ухо надуло… — чуть слышно пробурчал он.
Никто так и не понял, что он там имел в виду.
— А вот теперь уходим, и быстро, — поторопил «ангел», — рвануть может уже с минуты на минуту, — с этими словами он первым шагнул в камин.
Остальные последовали за ним.
Васильцев, шедший бок о бок с «ангелом», спросил:
— А скажите на милость, зачем вам все это надо?
— Боюсь, вам не понять, — ответил тот. — Впрочем, попытаюсь объяснить. Видите ли, я — государственник, то есть служу Отечеству, каким бы оно ни являлось в ту или иную минуту истории.
— Даже если эти минуты — такие, как нынешние?
— Ах, минуты, вместе со всякими бериями и более высокими мандаринами, — они проходят, такого уж свойство времени; а вот Отечество — оно остается, ему я и служу… Ну вот, к примеру… Очень скоро будет война…
— С кем? — удивился Юрий.
— С немцами.
— Но у нас же с ними…
— Да, пакт, я знаю. Тем не менее война скоро будет, уж поверьте мне. И вот тогда такие люди, как вы…