— Что ж, за камешки тебе, конечно, наше мерси, — ухмыльнулся император. — Ну-ка, подай сюда, — обратился он к гвардейцу.
Мешочки так же, как «полтора кила капустки», прошли по рукам, пока не очутились у трона.
Монархи несколько минут наслаждались, с благоговением перебирая камни руками. Затем император обратился к Викентию:
— Камушки ты принес, вроде даже ни одного не прикарманил, это ты, мальчик, молодец. Но в то же время ты и нехороший мальчик! Зачем ты заявился сюда с оружием? Признайся, хотел нас убить?.. Кстати, — обратился к страже, — как он сумел сюда пробраться?
— Мы его в кузове лимузина нашли, — выступил вперед один из стражников. — Должно быть, запрыгнул в кузов на ходу.
— Все эти багажники!.. — капризно надулся король. — Я когда еще хотел сменить лимузин! Почему мы, наши величества, должны ездить в этом драндулете?
— Так ведь традиция, — боязливо произнес один из «сенаторов».
— Удавить вас всех за такие традиции! — так же капризно отозвался король. — Традиция у них!.. Не традиция, а срамота! Вон к чему чуть не привело.
«Сенаторы» потупились.
Но этот мальчишка был действительно в чем-то молодец.
— Я вам камни принес, — сказал он недрогнувшим голосом, — теперь отдавайте девчонку.
С минуту монархи переговаривались между собой на каком-то мертвом языке, затем император с издевательской улыбкой произнес:
— Да, камни ты принес, и условие должно быть выполнено. То есть должно было бы! Если бы не эта твоя пистолетина. Но теперь ты, милок, сильно проштрафился, и в виде штрафа с тебя — еще пара таких же мешочков, тогда и забирай на здоровье свою девчонку, нам она не очень-то и нужна.
— Ынышик набузук! На фиг не нужна! — подтвердил король.
— Суки! Волчары поганые! — крикнул мальчишка, как какая-нибудь сухаревская шпана. — Отдайте девчонку! Был же договор!
— А насчет этого… — король потряс в воздухе маузером, — насчет этого у нас тоже был договор?
Крыть парню было решительно нечем.
Юрию уже стало ясно, что Полину они теперь ни за что не отдадут, да и их жизнь, и его, и Кати, и этого мальчишки, теперь не стоит ломаного гроша, а потому надо было немедленно стрелять, лишь тогда события могут обернуться по-другому.
— Кроме того, — ухмыльнулся король, — ты еще и осмелился на оскорбительные по отношению к нам слова, так что…
Монархи опять стали переговариваться на своей тарабарщине.
— Нет, нет, — подытожил император, — мы сейчас говорили не о девчонке, с ней все ясно. Ты ее не получишь, да она тебе и не нужна: зачем покойнику какая-то девчонка? Ведь ты уже понял, что твоей жизни, да и их жизням тоже (он кивнул на Катю и Юрия как на малосущественные предметы) подошел конец. Мы лишь обсуждали,