— Я единственная наследница Густава, и могу продать принадлежавший ему дом, но есть одна проблема. Дом находится в квартале булочников, поэтому его нельзя продать без ведома Цеха. Они могут наложить вето на любую сделку, если им не понравится покупатель. Если же я захочу продать дом Цеху булочников, то в этом случае, получу только половину от его стоимости.
— Защищаются от нежелательных соседей, — ухмыльнулся старичок. — Ты всерьёз надумала продавать дом, красавица? Мне бы пригодилась недвижимость в квартале булочников.
— Боюсь, что Цех не одобрит сделку…, — Вздохнула Грета.
— Если контракт составит грамотный юрист, то никуда они не денутся, одобрят. Нет таких законов, в которых нельзя было бы найти лазейку. Для этого и существуют юристы. Денег получишь достаточно, не обижу. Хватит на то, что ты задумала. Чуть позже, я расскажу, к какому человеку в Озёрном замке тебе следует обратиться.
— А как мне туда проникнуть? Такое место должно хорошо охраняться.
— С этим я тебе помочь не смогу. Придумаешь на месте. И вот ещё что. Денег с собой не бери. Опасно. Человеку тому скажешь, оплату его услуг гарантирую я.
— Я даже не знаю, где мне хранить такую сумму…, — Грета смущённо улыбнулась и пожала плечами.
— Поступим так. — Сказал после некоторого раздумья старичок. — Получишь от меня вексель на предъявителя. Вексель будет составлен так, что имя предъявителя должно быть заверено моей подписью. Поэтому за деньгами он вынужден будет прийти сюда.
— Мне неизвестно ваше имя. Густав никогда его не упоминал.
— Скажи, что тебя прислал Лисий Ус. Если этого окажется недостаточно, покажи тому человеку условный знак. Вот такой. Запомнила? Могу повторить.
— Прилично ли будет… перед совершенно незнакомым мужчиной…, — Засомневалась Грета.
— Ничего особенного. — Успокоил её старичок. — Он в своей жизни и не такое видывал. Теперь я расскажу, как выглядит нужный тебе человек.
* * *
От коробочки со сверкающим шариком Дигахали долго не мог отвести взгляд. Именно её он собирался попросить для себя в тот день, когда обязательства по отношению к белым людям будут выполнены. Это была совсем небольшая плата за то, что он так долго работал на йонейга и за всё время ничего у них не потребовал. Манфред никогда не говорил, будто сверкающий шарик представляет какую-либо ценность, он, лишь упоминал, что это очень опасная вещица, требующая осторожного обращения. Дигахали не считал нужным делиться со старшим своими планами на будущее, считая неприличным делать намёки относительно вознаграждения. О сверкающем шарике охотник думал часто и давно уже считал его своей собственностью, права на которую ещё не успел предъявить.