Отвернувшись от Шиарры, я заложил руки за спину и уставился в окно, на пламеневший закат, давая понять, что больше разговаривать не намерен. Позади послышался невнятный всхлип, потом шорох шагов, и в гостиной воцарилась тишина. Я осторожно посмотрел через плечо и с облегчением увидел, что комната пуста. И, словно только этого дожидаясь, из соседней гостиной раздался негромкий голос:
– Аллард? Я пришла.
Финира. Внутри все встрепенулось от тихого ликования, и я поспешил к моей подопечной, а на губах неудержимо расплывалась улыбка. Я хотел увидеть девушку и хотел, чтобы она снова улыбалась, как сегодня днем на ярмарке.
Шиарра бежала по коридорам дворца, а глаза застилали злые слезы. Разговор с Аллардом стал неожиданностью, очень неприятной неожиданностью, и ей не хотелось верить, что он в самом деле ее выгнал. Может, он не имеет права так делать? Ведь ему нужна та, которая избавит его от лишней ревности, иначе ему придется очень тяжело – переживать чужие эмоции и пытаться с ними справиться. Никогда, никогда не выгоняли тех, кого приняли во дворец после Ритуала! По крайней мере, Шиарра не слышала об этом. Но как узнать точно, правда ли ей нужно будет завтра утром собирать вещи и уходить в никуда, или можно остаться, несмотря на приказ Алларда? В том, что это именно приказ, Шиарра не сомневалась. Она сама не заметила, как оказалась на мосту, соединявшем собор и дворец.
Вообще собор не закрывался на ночь, туда можно было прийти в любое время суток – Чувства не нуждались в сне или отдыхе, будучи не совсем обычными женщинами, но воплощениями сил, двигавших душами людей. И Шиарра направилась в единственное место, где могла найти ответы на свои многочисленные вопросы и, возможно, спросить совета мудрых. Слезы не хотели прекращаться, они катились и катились по щекам, прокладывая влажные дорожки, оставляя на губах соленый след, и Ши то и дело слизывала их, тихонько всхлипывая. Она не замечала красоты роскошного заката, разгоревшегося над озером, не замечала великолепия подсвеченного золотистыми и оранжевыми лучами заходящего солнца собора. Шиарра раз за разом прокручивала недавний разговор, вспоминала отстраненное лицо и голос Алларда, с отчаянием понимая, что он в самом деле знать ее не хочет.
– Но она же убийца!.. – шептали губы девушки, пока она шла по мосту к собору. – Почему он так?..
Хотя в Феире Бездушные не появлялись, слухи о них ходили. Говорили всякое, басни рассказывали самые разные: и что их невозможно убить, и что только одна встреча с Бездушной уже ставит на человека метку обреченного. Много о чем шептались, пугая друг друга историями и стращая непослушных детей. А потом вдруг в один день Каратели ушли из дворца, и несколько недель о них ничего не было слышно. Когда же они вернулись, все стало по-прежнему. Куда уходили Каратели и зачем – никто не знал. И вдруг одна из Бездушных появилась во дворце, рядом с Аллардом, и у остальных Карателей – тоже. «Почему он так возится с ней? – мелькнула у Шиарры ревнивая мысль, когда она уже подходила к собору. – Почему именно ему дали эту… девку?! Может, к другой бы он остался равнодушным!» Глаза снова защипало, Ши сморгнула злые слезы и до боли прикусила губу. Несмотря на то что Каратель ясно дал понять свое отношение и не простил этой выходки с Бездушной – сейчас Шиарра понимала, что поступила по-детски, разбив зеркало, – она винила во всем Финиру. Ведь до ее появления они с Аллардом вполне неплохо ладили, пусть он и оставался холоднее, чем хотелось бы Шиарре.