Гнетущее, давящее ощущение тяжелой плитой придавливало плечи, но девушка упрямо шла за проводницей, не собираясь отказываться от своего намерения. Сладкое слово «месть» приятно грело душу и заставляло губы кривиться в предвкушающей усмешке. Она выиграет. Она докажет Алларду, что Финире не место во дворце, и Шиарре не придется уходить. Она не сомневалась.
Ненависть свернула в очередной раз, и они оказались в небольшом круглом зале, пустом, если не считать подобия алтаря в алькове напротив входа. На стене висел меч, освещенный все тем же лунным светом, падавшим из круглых окон под самым потолком. Клинок обвивала колючая лоза – единственное растение, увиденное Шиаррой в этих покоях. А у алтаря на коленях стояла неподвижная фигура в черном платье с покрытой черной же кружевной вуалью головой. Ненависть обернулась к Шиарре и приложила палец к губам, кивнув на позднюю посетительницу. Девушка послушно замерла, прислушиваясь к тихому голосу гостьи.
– …Помоги мне, пожалуйста! – лихорадочно шептала она, но слова удивительным образом отражались от стен, и Шиарра отлично все слышала. – Я прошу справедливости, я пришла сюда за ней! Она убила моего мужа, единственное, что у меня было! – До Ши донесся тихий всхлип, голова женщины склонилась еще ниже. – Я хочу отомстить!.. Посмотреть в ее глаза, заставить страдать так же, как я! Я знаю, она не может чувствовать, но я верю, ты поможешь! Сделаешь так, что она ощутит все то же, что и я! Хоть немного, самую малость… – снова послышался всхлип. – Помоги, пожалуйста!
Ненависть медленно улыбнулась – казалось, ее глаза вспыхнули в полумраке зала двумя рубиновыми звездами. Звездами возмездия. Хозяйка покоев неторопливо двинулась к женщине, а Шиарра осталась стоять на месте, не смея верить в свою удачу. Неужели?..
– Встань, – негромко приказала Ненависть, остановившись рядом с женщиной.
Та вздрогнула и подняла голову; вуаль упала с ее волос, открыв бледное лицо с тенями под глазами и бескровными губами.
– Госпожа… – прошептала женщина и вцепилась в юбку Ненависти.
В ее голосе отчетливо слышалась надежда. Ладонь хозяйки легла на лоб просительницы.
– Расскажи свою историю, – потребовала она.
– Моего мужа убила Бездушная, – тихо произнесла гостья. – За несколько недель выпила его досуха, оставила без чувств, забрала его жизнь, – захлебываясь, глотая окончания, продолжила она, словно давно сдерживалась и теперь рада была исповедоваться хоть кому-то. – Я хочу справедливости! – выкрикнула она, лихорадочно облизнувшись; ее глаза походили на провалы тьмы. – Прошу, госпожа, если вы можете помочь…