— Макароны с помидорами и луком, — сообщаю я ему.
Он смотрит в сковородку, содержимое которой, похоже, подгорает.
— Ох, нет! — восклицаю я от огорчения.
— Ты перегрела конфорку, — говорит Джонни, снимая сковороду с плиты и выбрасывая почерневшие овощи. Он протирает сковороду кухонным полотенцем и, залив свежее оливковое масло, ставит обратно на плиту.
— Не знала, что ты умеешь готовить, — язвлю я, потом достаю из холодильника еще одну луковицу и начинаю ее резать.
— Я нечасто этим занимаюсь, но у тебя что-то совсем руки не из того места растут. Подвинься. — Джонни забирает нож и отодвигает меня от плиты.
— Ой! — кричу я.
Он принимается очень тонко нарезать лук.
Теперь я удивлена.
— Где ты этому научился?
Ломтики лука такие тонкие, что почти прозрачные.
— Мама научила. — Джонни замолкает. Руки у него дрожат.
— Как, когда тебе было…
— Двенадцать. За год до того, как умерла, — подтверждает он, глядя на меня. — Ей хотелось научить меня заботиться о себе, прежде чем я стану жить с моим никчемным отцом. — Он сохраняет легкость в голосе. — Вот что я тебе скажу, — продолжает Джонни. — Иди в гостиную, а я здесь все закончу.
— Это очень по-домашнему, Джонни Джефферсон. — Я с удивлением смотрю на него.
— Ты так считаешь, Мег Стайлз?
— Ничего себе, ты знаешь мою фамилию, — отмечаю я.
— Разумеется, я знаю твою фамилию, Мегера! Бог ты мой, что, по-твоему, я за начальник?
— Извини, — неловко говорю я.
— Ступай. — Джонни указывает ножом по направлению к гостиной.
Подчинившись, я иду и усаживаюсь на ковер перед камином, облокотившись спиной на диван. Джонни приходит спустя пятнадцать минут. Я начинаю вставать.
— Хочешь, поедим тут? — предлагает он.
— Да, давай. — Я усаживаюсь обратно.
— Вообще-то, я никудышный начальник. — Джонни передает мне тарелку с едой. — Я даже не купил тебе подарка на Рождество.
— Ты не обязан был покупать мне подарок на Рождество. Я же тебе не купила.
— Да, но ты как раз и не обязана. А я твой начальник. Я должен был купить тебе подарок.
— Не переживай из-за этого.
— Я заглажу свою вину, — обещает он.
— Просто не начинай опять пить, это будет мне самым лучшим подарком.
Он улыбается, глядя на меня.
— Ты такая милая, Мегера.
Я накручиваю несколько спагетти на вилку и стараюсь не капнуть на себя соусом, держа тарелку на коленях.
— Очень вкусно, — сообщаю я Джонни. — Твоя мама – прекрасный учитель.
Он улыбается и смотрит в огонь.
— Что имел в виду Кристиан, когда назвал тебя Джонни Сниденом? — осторожно спрашиваю я.
Проходит довольно долгое время, прежде чем он отвечает.
— Фамилия моей матери была Сниден. Я сменил имя на Джефферсон, когда переехал жить к отцу. Это его фамилия, — объясняет он. — Они никогда не были женаты. Мама даже не записала отца в моем свидетельстве о рождении.