Здесь тоже протекал Стикс. Или Сандзу, как его называли местные. Эта Река служила не просто границей Загробья — она опоясывала его везде и всюду, проходя сквозь пустыни и океаны, хотя бы краешком касаясь почти каждого загробного мирка.
Правда, эта часть Реки была неплохо благоустроена. Ее пересекал огромный и очень красивый мост, имелись налаженные переправы. Но в воду соваться явно не стоило — там проносились темные силуэты, похожие на огромных змей.
Черный Город Юду, столица Диюя и всего загробного мира, располагался в самом центре. Громадный, многоярусный, со множеством небоскребов и дворцов. Кроме обычных улиц тут были подземные и даже воздушные — многие призраки не трудились ходить ногами, предпочитая летать. Сам Данилюк к этому так толком и не привык, да и не хотел привыкать — у летающих духов постепенно исчезали ноги.
Черный Город назвали так за то, что в нем вечная ночь. Но при этом его заливал свет. Повсюду светильники, факелы, фонари, лампы и прочие средства освещения. Наверное, примерно так ночами выглядит Гонконг или Сингапур.
А еще мрак разгоняли синие костры, из которых появлялись разные ништяки. Одежды, ценности, предметы мебели, даже терракотовые слуги. То родичи в мире живых посылали духам подношения.
Вероятно, когда-то раньше вокруг Черного Города были стены. Очень уж правильную форму он имел — почти идеальный круг. Точнее, кольцо — этот громадный мегаполис раскинулся вокруг еще более громадной… штуки. При виде нее Данилюк задрал голову и пораженно присвистнул.
Этот… объект был виден изо всех концов города. И задолго до него. В небо уходил луч света, в необозримой выси расширяющийся до огромного диска, а потом вновь сужающийся до луча и исчезающий в черном солнце. Диск в центральной своей части оставался ярко-белым, но ближе к краям все тускнел, пока свет окончательно не сменялся глухой чернотой.
— Это стержень мироздания, бхавачакра, — сказал Валерий. — Что-то вроде оси, на которой вращаются Семь Сфер. Здесь ее видимая часть.
Из такой дали было плохо видно. Но зрение духам заменяет духовное восприятие — и «приглядевшись«, Данилюк рассмотрел у бхавачакры миллионы искорок. Пятнышек света, похожих на белых бабочек. Одни поднимались с земли, от Черного Города, другие неслись откуда-то издали. Влетая в этот гигантский небесный диск, они на мгновение вспыхивали особенно ярко, а потом исчезали.
— Души, — снова прокомментировал Валерий. — Окончательно истощившиеся, готовые к реинкарнации. Чем чище душа, тем ближе к центру она попадет, и тем удачнее будет перерождение.