— У Кары есть какие-то доказательства того, что она видела, как ты принимал наркотики? — спрашиваю я.
— Нет, но слухи могут быть столь же вредны, как и веские доказательства. Людям нравится верить в светские сплетни.
— Да, но вот только это, Роб. Кара может распространять слухи, но она никогда не сможет доказать то, что ты сделал, а у тебя есть диск, который можно продемонстрировать людям. Хотя она знает, что ты мог уже выложить его в интернет.
Роберт скрещивает руки на груди и выглядит раздражённым.
— Она знает, я держу своё слово, если она держит своё.
— Ты в этом уверен?
— Уверен на сто процентов.
Я скрещиваю руки на груди.
— Ладно, тогда. По-моему, она вернётся и будет преследовать тебя, но, похоже, нет никакого способа, чтобы изменить твоё мнение.
На какой-то момент его взгляд становится жёстким, и мне он не нравится.
— Ты не веришь, что я держу своё слово, не так ли? — спрашивает Роб.
— Я не гадалка. Не знаю, что ты сделаешь в будущем.
Мужчина подходит к окну и стоит, молчаливо уставившись на улицу. Наконец, его напряжение спадает, и Роб закрывает шторы.
— Прости, что нагрубил тебе, — тихо говорит он.
— Не нужно извиняться. Ты напряжён, — говорю я, стягивая одеяло и забираясь в постель.
— Можно я посплю здесь сегодня ночью? — спрашивает он, выглядя потерянным.
— Да, — выдыхаю я. — Я хочу этого.
Я представляю себе, что Роб снова может касаться меня, как делал это раньше.
Мужчина начинает раздеваться, пока не остается в одних трусах, и забирается ко мне в постель. Я выключаю лампу и поворачиваюсь на свою сторону. Роберт сразу же обнимает меня и притягивает к себе.
Я лежу в ожидании, но вскоре становится ясно, что спать со мной — это всё, что он намеревается делать сегодня ночью. Его дыхание замедляется у моей шеи, и только я полагаю, что возможно, он спит, как Роб устало шепчет мне на ухо:
— С тобой у меня самые лучшие сны.
Я поворачиваюсь, чтобы поцеловать кончик его носа, и вижу, что он уже спит.
На следующее утро Роберт и Саша уезжают рано на работу. Я одеваюсь вместе с ними, хотя у меня ещё есть несколько часов до смены. На пороге Роберт долго и глубоко целует меня, и я прощаюсь, странно скорбя, что не увижу его весь день.
— До встречи, — говорит он, лукаво делая паузу, прежде чем заканчивает: — любимая.
У меня открывается рот от удивления.
— Любимая? — спрашиваю я, пока он выходит из дома, повернувшись ко мне лицом.
— Да.
Я смеюсь.
— Ладно, тогда, любимый. До встречи.
Весёлый смех Роба доносится с подъездной дорожки, и он исчезает на улице. Это хорошее настроение поражает очевидным контрастом с его настроением в дальнейшем. Я на работе просто прибираю после обеденной суеты и смотрю в окно. Роберт идёт через дорогу к ресторану, весь в чёрном, похожий на ангела-мстителя. Его рот плотно сжат, а поза кажется напряжённой. Этот факт ещё более усиливается, когда он проходит мимо столиков и стульев на улице, пнув один из стульев в приступе ярости.