Саша подходит и кладёт свои руки мне на плечи. Она приседает так, что становится на уровне моих глаз, и искренним голосом спрашивает:
— Ты не возражаешь, если он останется, малышка? Скажи слово, и я пну его отсюда под зад.
Я пытаюсь быть безразличной, будто мысль о делении жилплощади с Робертом — просто точка на моём радаре, хотя, на самом деле, это гигантская красная лампочка, заслоняющая всё вокруг меня.
— Нет, мне всё равно. Это твой дом, Саш.
Её карие глаза пронзают меня. Они такие же, как у Роберта, но, даже если они идентичные близнецы, всё равно её глаза не заставляют меня чувствовать себя такой незначительной.
Саша делает глубокий вдох, всё ещё сомневаясь. Кажется, она уже приняла решение.
— Так, — она поворачивается в сторону Роберта, — можешь спать в дальней спальне. И если ты устроишь беспорядок, тебе лучше всё убрать.
Роберт дьявольски усмехается.
— Спасибо, сестрёнка. Ты же знаешь, я тебя люблю.
Я сопротивляюсь искушению саркастически хихикнуть. Роберт не узнает любовь, даже если та окажется прямо перед его глазами. Секундой позже, когда Саша отходит включить кофеварку, он смотрит на меня со странной смесью вызова и замешательства в глазах. Возможно, моё одобрение насчёт того, чтобы он остался здесь, удивило его. В голове я прокручиваю мантру: «Ты сильная двадцати двухлетняя женщина, Лана Суини. Ты сможешь сделать это. Роберт Филипс — пустое место. Он не стоит ни гроша».
Пока Саша достаёт чашки из буфета, возникает небольшая неудобная пауза. Роберт продолжает есть свой бутерброд. А я сижу на табуретке другого конца мраморной столешницы. Роберт создаёт иллюзию заполненного пространства своим присутствием, будто всасывая весь воздух. Его глаза неприятно вспыхивают, глядя в мои, и я вынуждаю себя удерживать пристальный взгляд. Я не позволю ему запугать себя.
— Что случилось? Ты хочешь войти в стену или что? — спрашиваю я, изображая беспокойство, и кладу потные ладони поверх своих бёдер. Мне нужно показать сильную и уверенную женщину, если я планирую пережить эти несколько дней, находясь рядом с ним. То есть, оставаться вменяемой.
Его выражение сильно меняется.
— Нет, вообще-то моя подружка избивает меня. Надо бы набрать телефон доверия, — его сарказм не знает границ.
— Хмм, в другой ситуации я была бы шокирована, но почему-то верю, что ты прогнал бы даже святую силу.
Роберт хихикает и встряхивает головой. Он доедает свой бутерброд и направляется сполоснуть тарелку в раковине. Когда парень разворачивается, то улыбается мне своими белоснежными зубами. Окей, я никогда не осознавала, какой жуткой может быть его ухмылка.