Что ж, она была, во всяком случае, несомненно влиятельна, но от несомненности этого факта выбирать стиль общения было не проще – и дело было даже не в том, что цели и возможные выгоды пока не были определены, и не в том, что она была столь же несомненно умна, поэтому с градусом лести следовало быть осторожным, а Винтари был совершенно неопытным в таких делах. Прежде всего – она была минбаркой, существом чуждой и непонятной культуры, следовало куда больше знать о её особенностях восприятия.
После обеда, бесед о впечатлениях от дороги – Винтари не смог удержаться, чтоб не задать несколько вопросов о прочитанном, и Деленн пообещала, что они после непременно вернутся к этому разговору, так как вопрос глубокий и сложный, и не хотелось бы говорить о нём не обстоятельно, расспросов о ситуации на Центавре – здесь Винтари было проще всего, так как дипломатические формулы он выучил в совершенстве – Шеридан позвал его познакомиться с сыном. Участия во взрослой беседе юный наследник, естественно, не принимал, и был сейчас в своей комнате. Знакомство предстояло кратким, так как гостю нужно было распаковать вещи и отдохнуть с дороги, а у юного Шеридана были сегодня ещё то ли какие-то учебные занятия, то ли тренировки.
Винтари, надо сказать, разбирало чисто житейское любопытство – на кого больше похож этот мальчик, на отца или на мать, на землян или на минбарцев.
Дэвид Шеридан был ещё одним его удивлением. При их появлении он встал –он собирал на середине комнаты на низенькой подставке сложную конструкцию из пластин и кристаллов, Винтари не смог бы даже предположить, игрой это было, медитацией или серьёзным учебным занятием, как посмотреть, так минбарцы занимаются чем-то подобным большую часть времени, свободного от переговоров, войн и религиозных обрядов – подошёл и церемонно поклонился – в соответствии с минбарскими традициями, Винтари поприветствовал его по-центавриански.
Дэвиду было, как сказал его отец, 8 лет. Он был строен, даже худ, у него были тёмные, как у матери, волосы, только прямые, и большие, ясные глаза – такие же лучистые и спокойные, как у неё. Редкие, почти незаметные брови и зачаток гребня, виднеющийся на висках и топорщащийся под волосами, не делали его внешность более минбарской - эти признаки достаточно были сглажены земными чертами. Винтари было интересно в этот момент, воспринимается ли его взгляд сейчас именно так, как он сам его ощущает - как бесцеремонное и даже бестактное разглядывание, но это было нечто выше его воли - невозможно не понимать, что перед тобой существо совершенно особенной природы, подобного которому во вселенной просто нет, оно существует в единственном числе как исключение из всех мыслимых правил. Верно, так же когда-то таращились на Деленн, позабыв всякое приличие, и сложно сказать, что диковиннее - изменение уже существующей природы или же рождение гибрида, которого нельзя было и вообразить. Полуминбарец, полуземлянин - больше в нём, по идее, земной крови, но воспитанием, культурой он несомненно должен быть ближе к минбарскому народу. И не может не будоражить вопрос, как сам он ощущает и воспринимает себя, не тяжело ли ему, не одиноко ли - ведь он никогда в полной мере не может принадлежать ни к одному миру, он стоит на грани их. Он один, других таких просто нет. Впрочем, он вряд ли имеет из-за этого какие-то фактические проблемы, учитывая, кто его родители… Однако это тоже определённо не было однозначным моментом. Когда Винтари, совершенно машинально, обратился к нему «Ваше высочество», в глазах мальчика не было ничего подобного тому, как если б он был горд или польщён. Удивление, подобное тому, как если б его назвали не его именем. Они обменялись лишь парой фраз, но этот недолгий разговор стал для Винтари залогом множества интереснейших бесед.