Винтами стиснул зубы. В самом деле, его ли соотечественников гневно вопрошать, неужели нельзя оставить в покое одну славную, никому не сделавшую дурного девушку? Он наивно полагал, что оставили в покое, забыли его самого… Наивности пора умереть. Дантория сделает всё, чтоб добиться возвращения невесты - тем более он сделает всё, чтоб устранить политического соперника. Не так уж легко заслать наёмных убийц в столицу Альянса, но когда путь к власти был лёгким? Теперь нужно, воистину, быть готовым ко всему…
– Я думаю, вы и не окажетесь в сложном положении. Моего слова им должно быть достаточно. Я всё же не последний человек на Центавре… Хотя то, что я не был там шесть лет, тоже может сказаться… Но ведь не искав её всё это время, они тоже, получается, подтвердили её право самой решать свою судьбу. Центавр не обеднеет от того, что одна его гражданка останется там, где ей хочется остаться.
Шеридан откинулся на спинку кресла.
– Надеюсь, что так… Хотелось бы вообще избежать скандала… Но вариантов у нас, честно говоря, немного. Решать, конечно, всё-таки ей, и ей не хотелось прибегать к радикальным заявлениям, вообще привлекать нездоровое внимание к своей персоне… но в крайнем случае, изобразив её мученицей за веру, мы могли бы добиться своего. Вряд ли Центавру нужна такая слава, а притеснения по религиозным мотивам – это уже аргумент, когда Альянс может вмешаться, и предоставить убежище на законных основаниях.
Винтари, в уме простраивавший возможные ходы Дантории и планировавший свои контрходы, воззрился на него недоумевающе.
– Господин президент… Вы сейчас о чём?
На лице Шеридана мелькнуло минутное замешательство, позже Винтари с улыбкой размышлял - легко ли помнить, кто о чём знает, кто нет? Он полагал, что ни один ум так не упражняется с юности, как центаврианский, в планировании слов и действий, но вряд ли он мог бы представить себя на месте Шеридана в те дни. Чего стоило уложить в голове малую часть из того, что открылось… Если б он знал, сколько открытий следует по пятам, он бы, наверное, меньше удивился в тот момент.
– Амина – последовательница учения Г’Квана, вы не знали? Едва ли ей на родине позволят свободно исповедовать свои принципы. Она не хочет прибегать к этому аргументу, считая веру делом сугубо личным, интимным, неподходящим для того, чтобы размахивать им, как флагом… Но если её попытаются забрать силой, если заберут – это так или иначе откроется, такое надолго не скроешь.
– Вот оно что… - Винтари рухнул в кресло, потрясённый, - но ради всех богов – как? Как это может быть правдой, господин Шеридан? В то же время, вы не похожи на человека, который шутит на такие темы.