— Да я, княже, не о том — доверительно, как будто близкому приятелю зашептал Олешко в ухо князя — Если ты не забыл, мы с княжичем Святославом когда-то попросили у тебя разрешение прогуляться к Суле, а очутились аж возле Хорола.
— Помню — ответил Мономах — вам от меня тогда так досталось, что вы несколько дней не могли сесть.
— Было такое — радостно согласился Олешко — но я, княже, о другом. Тогда нам на глаза попалось одно волшебное местечко. А что, если…
Княжеская охрана не слышала из того разговора ни слова. Лишь видела, как распрямился князь, будто сбросил с себя тяжелую ношу, как он оживился, как впервые за несколько лет в его глазах засветилась радость.
Назад возвращались без спешки. Мономах с Муровцем ехали впереди и тихонько разговаривали. Сразу за ними покачивались в седлах дед Овсей и Олешко Попович. Остальные дружинники, чтобы не мешать, отстали на десяток шагов. Иногда Мономах оглядывался, кивком головы подзывал Поповича или деда Овсея и о чем-то у них спрашивал.
Вскоре всадники сравнялись со сторожевым дубом и въехали в лес. Постепенно дорога сузилась к размеру тропки и Муровец придержал своего Гнедка, пропуская Мономаха вперед.
Внезапно в листве что-то прошумело. Мономах молниеносно отклонился в сторону — и в то же мгновение мимо его головы мелькнула какая-то серая тень и упала на шею коня. Княжеский конь пронзительно заржал, отшатнулся, зацепился за корень и упал, дрыгая в воздухе ногами. Серая тень воплотилась в невиданных размеров дикую кошку рысь. Она прыжком развернулась и кинулась на Мономаха, целясь в его шею.
Однако князь уже стоял на земле и в его руках неизвестно каким чудом оказался охотничий нож. За мгновение все было кончено. Дикая кошка, судорожно скребя землю огромными, как человеческая ладонь, когтями, откатилась набок и замерла. Мономах, будто ничего и не случилось, вытер нож о пучок травы, спрятал его в ножны, и только потом глянул на зверя.
— Странно — сказал он — Насколько я знаю, она не нападает на человека без причины. Впрочем… — он носком сапога перевернул рысь на другую сторону, и все увидели торчащий за ухом наконечник стрелы с обломанным древком — Теперь все понятно. Боль довела ее до сумасшествия. Это кто же у вас так неумело стреляет?
— Гм-мм — прокашлялся Муровец.
А дед Овсей свирепо глянул на Олешка. Однако смолчал, лишь неслышно прошептал что-то самими устами.
К сожалению, всего этого Витька не видел. Дед Овсей не взял его с собой к Суле.
— Ничего тебе лишний раз мозолить князю глаза — сказал он — потому что мало ли что…
Поэтому Витька так и не понял, почему Попович вернулся в Вороновку как в воду опущенный.