Не все еще познал Марсианин, но многое и не переставал удивляться изобретательности своего шефа. Как-то он посмотрел фильм, где в порнопритоне содержали малолетних девочек, насиловали извращенно, а потом убивали и сжигали в печи… Много подобных заведений было у Степаныча, но малолеток и насилие он категорически отвергал. Сам бы убил любого, кто посягнет на малолетку.
Основной доход Степанычу приносил нефтебизнес, успешно работало его подпольное казино, по мелочам приносили прибыль гостиницы, рестораны, автозаправки, магазины, строительные фирмы и прочее.
Марсианин стал не личным водителем, как предполагалось ранее, а личным охранником Степаныча и сопровождал его повсюду. Как-то они обедали в одном небольшом ресторанчике, и Марсианин услышал определенный звук.
— Бильярд? — спросил он.
— Да, в соседнем зале играют, — ответил Степаныч.
— Почему бы и нам не сыграть?
Степаныч опустил вилку, внимательно и недоуменно посмотрев на Марсианина — просто так он ничего не ляпал.
— Если хорошая ставка будет, например, в миллион баксов, — добавил Ковалев. — Я таких игроков не найду, но ты Степаныч, я полагаю, сможешь. Кто-то сам играет, кто-то своего игрока может выставить — нам же без разницы.
— Ты, Коленька, не перестаешь меня удивлять. Ставки на бильярде… такого у нас в области еще не было. По мелочам, конечно, играют… это крепко надо обмозговать.
— Чего тут мозговать, сумеете людей найти — сыграем.
— Если ты проиграешь?
— Это исключено, Степаныч.
— Какую долю ты хочешь?
— Половину.
— Не много?
— Нет, не много. У меня игра, у тебя обеспечение — одно без другого невозможно.
— Хочешь половину… Я рискую миллионом. Чем рискуешь ты, Коля?
— Ты хотел сказать, что рискуешь выигранным миллионом из-за плохого собственного обеспечения, что деньги могут у тебя забрать силой и скрыться? Хотел бы я знать, кто посмеет это сделать в моем присутствии? Может быть и посмеют, тогда у нас к выигрышному миллиону добавятся несколько трупов. Но что поделать — сами нарвутся.
Степаныч пододвинулся ближе и глянул прямо в глаза Николая.
— А ты, Марсианин, не нарываешься?
Ковалев легко выдержал его взгляд, Степаныч перевел взор на бокал с вином, выпил глоток.
— Я не нарываюсь, ты прекрасно знаешь, что можешь доверять только мне одному. У тебя нет жены, детей и других близких родственников, у тебя есть Корней и Лопата. Ты знаешь, что вечно не живет никто и кому ты оставишь свою империю? Корнею с Лопатой?
Ковалев усмехнулся, заметив, как поперхнулся Степаныч от его слов, добавил:
— Вот и я о том же… А я молодой, перспективный и уважающий тебя человек, успешно поднимающийся по лестнице и способный в будущем принять твой бизнес в свои руки, ухаживать за могилкой и не забыть ее после пышных похорон, как бы это сделали Корней с Лопатой. Я понимаю, что ты об этом не думал, но это факт и от него не уйти. Мне не выгодно кидать тебя или обманывать, мне выгодно служить верой и правдой, чтобы потом поиметь все.