— Согласен, — ответил Марсианин, — но с маленьким дополнением. Допустим, по жребию мой первый удар, и я загоняю восемь шаров — партия. Проиграть, не вступив в игру, неприятно и обидно. Продолжаем играть и разбиваете вы. Промахнетесь — игра завершена, загоните все восемь, опять начинаю я. И так до первого промаха. По-моему, справедливо.
Уверенный в себе Академик хмыкнул, но согласился.
— Тогда играем завтра здесь же, — предложил Степаныч, — в одиннадцать утра, ресторан до обеда я закрою. Я с Марсианином и ты, Вася, с Академиком без лишних глаз. Деньги у каждого с собой, победитель забирает все и уходит.
— Подходит, — ответил Вася, — завтра к одиннадцати будем. Надо бы на стол глянуть…
— Не вопрос, — ответил Степаныч, — пошли.
Они прошли через обеденный зал в следующий, игровой. Вася Одинцовский осмотрелся, довольно кивнул головой:
— Подходит.
Они сразу же ушли, задержавшись на секунду у выхода на улицу. В машине он спросил Академика:
— Что скажешь?
— Нормальный расклад, но как-то не верится, что этот мальчишка кий в руках держать может.
— Не расслабляйся, Степаныч еще тот гусь, старых традиций придерживается и на простого мальчика лимон не поставит. Не понятно другое — почему о Марсианине никто не слышал?
— Это как раз понятно — молодой.
Оставшись в игровом зале, Степаныч тоже поинтересовался мнением Николая.
— Этот Вася — конченный отморозок, на проигрыш не рассчитывает, но и в случае поражения куш нам отдавать не собирается. Хитро задумано, очень хитро и предъяву ему не сделать потом.
— Ты это о чем? — не понял Степаныч.
— Ты заметил, как они на выходе замешкались вроде бы? — хитро спросил Ковалев.
— Ну, задержались на секунду и что? — все еще не понимал Степаныч мысли Марсианина.
— Ты же сказал им, что ресторан закроем, вот они и смотрели, как эту дверь открыть. Сигналку никто ставить не станет, специальной отмычкой они ее в секунду откроют и путь свободен.
— Ты говори яснее, — начал уже нервничать Степаныч.
— Элементарно, Ватсон, я выигрываю, Вася подает сигнал и сюда врывается ОМОН, кладут всех на пол, забирают денежки и поминай, как звали. Вася с Академиком тоже сразу линяют, а мы остаемся у разбитого корыта. Менты потом скажут, что вообще понятия не имеют ни о каком налете и кому предъяву кидать?
— Откуда у тебя эти сведения? — нервно спросил Степаныч, — омоновцы ко мне не полезут, у меня с ментами все схвачено.
— Омоновцы не полезут, — усмехнулся Николай, — а бойцы Васи Одинцовского, переодетые в омоновцев, полезут. Доказывай потом, что ты не верблюд. ОМОН удостоверение не предъявляет, отыграют маски-шоу и исчезнут, Вася потом тебя же и обвинит. Но не беспокойся, у тебя есть верная телка в ресторане?