Пономарь проанализировал ситуацию — начальник полиции сказал, что Михайлов большой человек, ФСБэшники вообще ничего не знали. Зачем в деревню приехал — более или менее понятно, бывший местный. Но кем он в городе был или в другом городе — нет информации.
Вначале Пономарь хотел дать команду, чтобы Михайлова к нему привезли, но отказался от этой затеи. Ничего не потеряет, если перестрахуется и не развалится, если сам приедет.
Борис тоже прекрасно осознавал, что Пономарь приехал не зря, не в гости или повидаться. Появилось у него какое-то дело здесь, в Михайловке, и справки он наверняка навел — вот и приехал.
Он вышел на улицу, охранники сразу уставились на него все. «Дерьмо, а не охрана, кто-то должен наблюдать и за улицей», — подумал Михайлов. Они с Пономарем всмотрелись друг в друга. Борис, молча, стоял у калитки, Пономарь не выдержал, махнул рукой своим, те убрались в машины, он подошел поближе.
— Я так понимаю, что вы Михайлов Борис Николаевич? — первым заговорил Пономарь.
— Когда человек понимает — это прекрасно, Ефим Захарович, — ответил Михайлов.
Пономарь даже отпрянул немного назад удивленно, понял, что его изумление заметили и нахмурился. Он не любил неожиданностей и тем более проигрышей.
— В дом не приглашаешь?
Михайлов указал рукой на скамейку:
— Жена в положении, на посторонние запахи реагирует нехорошо. Поговорим здесь.
— Согласен, аргумент весомый, — ответил Пономарь и замолчал, усевшись на скамью.
Деревенские потихоньку собирались вокруг, но близко не подходили. Охранники стали выходить из машин, но Пономарь взмахом руки приказал вернуться в автомобили. Помолчал еще и понял, что говорить снова ему начинать:
— Знаешь, кто я… Не боишься, Борис?
— Преимущество на моей стороне, Ефим, я знаю тебя — ты не знаешь. Боится тот, кто с вооруженной охраной ездит, но ты не боишься, нет, у тебя это привычка, демонстрирующая силу, но не мне, — ответил Михайлов.
Пономарь раздумывал — что это, угроза или обычный дипломатичный трюк? так и не определился до конца. Называет Ефимом, так в районе только жена называла. Он сжал кулаки.
— Так расскажи, — предложил он.
— Ты не за биографией приехал, поэтому ни к чему пустой трепет.
Пономарь достал сигареты, Михайлов закурил тоже.
— Деревенские мужики — охотники, — начал приезжий, — у каждого свой надел, белку бьют, соболя, сдают в районе. Каждый хочет сам шкурки сдать, патроны закупить, но приехать в райцентр им проблематично. Я бы мог шкурки здесь, в Михайловке, закупать у них, боеприпасы привозить. Что скажешь?
Он повернулся, посмотрел прямо в глаза. Привык, что его взгляд никто не выдерживает, но здесь обломился.