Дед Матвей налил по новой. Выпили, закусывали. Михайлов уже попробовал все практически — вкуснятина обалденная.
— Будем дружить по-соседски, вы мне поможете, я вам, — продолжил Борис, — подскажете, как огурцы посолить или помидоры. Я же мужик все-таки… Возьмете надо мной шефство, тетя Валя?
— Подсказать, конечно, можно, это не трудно, — ответила она, явно давая понять, что поддержит лишь советом, не более.
Но Михайлов не обижался — все образуется со временем. Ведь и он что-то должен им дать кроме просмотра телепередач. Он глянул на часы.
— Пойду, закрою задвижку в печке, наверняка прогорели уже дрова.
— Ты приходи, сосед, быстрее, не допили еще с тобой.
Он кивнул головой, ответил:
— Я быстро.
Михайлов вернулся к себе, дрова действительно прогорели и он закрыл задвижку на трубе. Дом оживал, согретый теплым воздухом, но полы еще были холодные. Ничего, решил он, на надувном матраце не замерзну.
Дед Матвей с женой обсуждали гостя в его отсутствие.
— Прыткий мужик, откуда он взялся? — спросила она мужа.
— Кто его знает, — пожал плечами Матвей, — а че прыткий-то?
— На охоту его своди и покажи, как солить, — пояснила она.
— Наоборот хорошо — на соболей не пойдет, а если лося завалим, то на двоих как раз хватит. И вынести поможет, — возразил Матвей, — тебе че, трудно показать, как соленье делать?
— Да не трудно, — махнула она рукой, — причем здесь это? Наверняка попросит и ему посолить, а я что — нанималась?
— Но и посолишь, не развалишься, — снова возразил Матвей, — у него машина есть с прицепом, в район может свозить, привезти что-то по мелочи. Чурок тех же из леса навозить можно. Заболеешь — кто тебя в больницу повезет? Помнишь, как в прошлом году зуб схватил, маялась три дня, на стены лезла, пришлось Кольке три бутыли самогона у Зинки брать, чтобы он свой мотоцикл завел и свозил тебя. Делов-то на пять минут, зуб выдрать, а сколько проблем?
— Да ладно, Матвей, чего расшумелся, надо и посолю, время покажет, как быть, — сдалась Валентина, — дом-то пустой у него, придется здесь оставлять на ночь.
— Придется, — согласился Матвей, — хоть и незнакомый, боязно, но сосед все же.
Разговор прервал вернувшийся Михайлов.
— Вот и я. Дом словно ожил от тепла, но еще не прогрелся полностью. Ничего, не замерзну.
Дед наполнил рюмки, выливая последнюю водку, вздохнул.
— Хороша, зараза, но все-таки самогонка Зинкина лучше, если Валентина ее на кедровых орешках настоит. Как коньяк получается цветом, и голова поутру не болит.
Он приподнял рюмку, словно ударяя ею на расстоянии о другую, и опрокинул целиком в рот, крякнул, закусывая огурчиком.