«Моя вина. Всегда моя вина».
Вероятно, он был способен любить, между тем останавливал себя, потому что риск слишком велик. Он потерял мать, отца, сестру, которой не посчастливилось сделать свой первый вздох. Что, если он потеряет Эмили? Внутри у него все перевернулось от этой мысли. Он не должен привязываться к девушке, не должен что-либо чувствовать к ней. Так было бы лучше.
Но это все неправда. У него были к ней чувства.
Сильные.
Переживания Эмили сменились волнением, когда он повел ее через примыкавшую дверь в свою спальню. Он откинул покрывала на кровати, но не дал девушке забраться на нее. Его руки тяжело опустились ей на плечи.
– Разреши мне раздеть тебя. – Голос мужчины был мягким и глубоким.
Эмили следовало отказаться, но его взгляд из-под тяжелых век лишил ее дара речи.
Казалось, она смотрела в глаза обаятельного мародера, превратившегося в герцога, из ее романа.
Годрик воспринял это молчание как согласие, повернул ее спиной к себе и развязал завязки. Платье опустилось к ее ногам.
Его пальцы искусно развязали ее корсет, он орудовал шнурками, словно опытный арфист.
Эмили, будучи раздетой, задрожала, чувствуя себя некомфортно.
– У вашей светлости богатый опыт в этом? – Она сразу же поняла, насколько глупо прозвучал ее вопрос.
– Ты же знаешь о моей репутации, дорогая.
Она вздохнула, и он продолжил:
– Но мне еще никогда не было так приятно это делать.
Эмили не сомневалась, что скоро растает и превратится в лужу.
Наклонившись, он поцеловал ее, покусывая место, где плечи пересекались с шеей. Она почувствовала слабость и оперлась на него. Годрик поймал ее, прежде чем Эмили сползла на пол.
– Не торопись. Мы еще не закончили. – Он подтолкнул ее к краю кровати.
На девушке были только сорочка и чулки.
Годрик опустился перед ней на колено и похлопал по своему правому бедру.
– Поставь сюда левую ногу.
Она сделала, как он просил, испытывая головокружение от внутреннего голода, когда его руки поднялись по ее бедру, расстегнули подвязку и остановились у резинки чулка. Он спустил его по ноге, оставляя нежные горячие поцелуи на каждом дюйме обнаженной кожи, а затем освободил ее ступню. Потом Годрик повторил все то же самое с ее правой ножкой.
Он снова провел рукой вверх по ее ноге и отодвинул сорочку, чтобы она не мешала ему целовать внутреннюю сторону тела возле колена.
Эмили дрожала. Она нечасто падала в обморок, но, когда Годрик слегка втянул в себя ее кожу и провел языком, девушка пошатнулась.
– Ты в порядке?
Она тихо засмеялась.
– Если ты продолжишь целовать, как сейчас, я скоро забуду свое имя…