– Умереть? – не дыша спросила Горация.
– Да. Ну, мне действительно не стоило рассказывать об этом. Я похожа на какую-то вертихвостку.
Одри направила разговор в более тихую гавань:
– Так значит, ты останешься здесь с нами?
– Думаю, да. Эти несносные парни такие скрытные насчет их планов, даже Джонатан. Они и словом не обмолвились по дороге сюда и заставили меня бросить Пенелопу.
– Гончую, которую тебе купил Седрик?
Улыбка Эмили поникла.
– Да, бедняжка. Она лаяла и кусала Джонатана, и они унесли ее. Надеюсь, я скоро вернусь к ней. Симкинс, должно быть, злится, пытаясь сохранить ковры чистыми.
Горация наклонилась вперед и положила тонкую элегантную руку на ладонь Эмили.
– Не беспокойся. Здесь бегает много животных. У нас есть два старых кота. Они прячутся где-то наверху. – Она захихикала. – Варежка и Муфта.
– Варежка и Муфта?
Горация скривилась.
– Так назвала их Одри. Ей было всего десять лет, когда эту парочку подарили сестренке на Рождество. А еще она получила новые варежки и муфту от Седрика, поэтому понятно, почему назвала котов так же.
Одри вздернула подбородок.
– Я была ребенком, Горация! А из твоих уст это звучит безвкусно!
Эмили похлопала Одри по руке.
– Мне кажется, это прелестные имена.
Горация усмехнулась.
– Пока ты здесь, мы будем тебя так развлекать, что у тебя не останется времени скучать по Пенелопе.
Почему-то Эмили в этом не сомневалась.
Джентльмены, переодетые и уже более разговорчивые, вошли в салон вскоре после того, как девушки закончили беседу. Даже Джонатан, хотя немного стеснялся находиться в таком активном обществе, казалось, наслаждался общением с Чарльзом и Одри.
Только двое, похоже, чувствовали себя не в своей тарелке – Люсьен и, как ни странно, Горация. Люсьен стоял в углу комнаты возле Седрика и Эштона, но его взгляд почти всегда был направлен в сторону Горации, которая изо всех сил пыталась не обращать на него внимания.
Сначала Эмили предположила, что у маркиза амурный интерес к Горации, однако холодные, высокомерные взгляды Люсьена были встречены стыдливым румянцем девушки. Что-то между ними произошло, и Эмили даже не могла предположить, что именно. Прежде чем она продолжила размышления, Годрик подошел к ней сзади.
– Могу я поговорить с тобой наедине? – прошептал ей на ушко герцог. Он положил руку на ее поясницу, направляя к выходу, и пара выскользнула из комнаты незамеченной.
Годрик повел ее в гостиную через несколько комнат.
– Эмили, мы завтра женимся. – Он объявил это без особой романтичной преамбулы, словно то был контракт, а от нее требовалось лишь рукопожатие.