– Как?
Лицо Бланкеншипа произвело впечатление на Годрика, но он не показал этого. На нем было написано желание обладать, и Годрику не понравился этот взгляд.
Какое отношение к Эмили имел этот человек?
– Мисс Эмили Парр. Она племянница джентльмена по имени Альберт Парр. Кажется, если мои сведения верны, вы знакомы друг с другом?
– А, Парр. Да. Я сотрудничал с этим джентльменом. Однако не виделся с ним несколько месяцев. – Годрик вытянул ноги, стараясь выглядеть спокойным и собранным. – Так вы говорите, приехали по поводу его племянницы? Что с ней случилось?
Бланкеншип сидел на краю стула. Темная тень промелькнула по его лицу.
– Не валяйте дурака, Эссекский! Я знаю, вы удерживаете ее. Мы видели, как она вышла из двери, крича и махая нам руками.
– Сэр! – вмешался судья. – Ведите себя прилично в присутствии его светлости.
– С какой стати я стал бы удерживать племянницу Парра? Что мне с ней делать? Мне не нужны малолетние выпускницы. И, естественно, у меня нет нужды похищать леди, если даже и понравится какая-то из них.
– Вы похитили ее, потому что считаете Парра своим должником. Мы своими глазами видели девушку, и я показал судье вашу записку.
– Мою что? – Годрик тихо засмеялся, искренне удивленный.
Устало вздохнув, Ситон достал из кармана записку и протянул ее Годрику.
Тот пробежал глазами послание, написанное им, и улыбнулся.
– Это не мой почерк.
– Конечно ваш, – сказал Бланкеншип. – Парр узнал его.
– Ну что ж, это легко проверить. Пойдемте, я покажу вам.
Годрик, поднявшись, быстро подошел к письменному столу в дальнем углу. Оба посетителя последовали за ним.
Он схватил лист бумаги и обмакнул перо. Держа его правой рукой, черкнул несколько предложений и передал бумагу судье.
Ситон, достав лупу, сравнил две записки.
– Мистер Бланкеншип, взгляните сами. Этот почерк совершенно не такой, как в первой записке.
– Чепуха! – Бланкеншип выхватил обе бумаги из рук судьи и стал изучать их.
Годрик едва сдерживал хитрую улыбку. Конечно же, это он написал обе записки. Первую – левой рукой, а вторую – правой. В детстве у него было мало друзей. Чтобы чем-то занять себя, он научился писать обеими руками. Это были два разных почерка. Никто из его гостей не знал, что Парру он написал всего несколько писем и все левой рукой – чего он никогда не делал в своей обычной переписке. Было в Парре нечто такое, что мешало доверять ему полностью, поэтому Годрик никогда не оставлял много данных в письмах.
– Но… это невозможно. Я знаю, он писал это. Он дурачит нас. У него есть слуга, который пишет вместо него. – Бланкеншип бросил в Годрика обе записки.