Он изучал незнакомца. На длинных пальцах – маникюр, волосы причесаны. Одежда безукоризненна. Может быть, лорд?
– Хьюго Уэверли.
Он слышал это имя, только не мог припомнить где.
– Почему вас интересуют мои дела? – Рука Бланкеншипа все еще лежала на пистолете в пиджаке.
Уэверли не сводил с него холодных карих глаз.
– У нас общий враг, не так ли?
У того внутри все перевернулось. Любой, кто знал о его делах, представлял угрозу, однако человек подобного типа мог оказаться потенциальным союзником.
– Я так полагаю, вы имеете в виду герцога Эссекского? – Бланкеншип откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. – Что вы имеете против него?
– Это личное. Достаточно будет сказать, что я хочу помочь. Я знаю одного человека. – Уэверли перебирал пальцами по стакану и вертел его перед собой, не сводя взгляда с собеседника. – Он профессионал с большой буквы. Глаза и уши повсюду. Специализируется на делах деликатного свойства. Если вы хорошо ему заплатите, может вернуть вам то, что принадлежит вам по праву. – Уэверли улыбнулся. – А мне будет приятно узнать, что у Эссекского отобрали кое-что из того, что он любит.
– Вы считаете, он ее любит?
– Я ничего не знаю ни о какой женщине. – Беглый взгляд мужчины остановился на Бланкеншипе. – Насколько мне известно, это касается неправомерно присвоенной части собственности, ничего более. Эссекский думает, будто получил право на нее, но мы оба знаем – она не его. Это не меняет того факта, что он печется об этой… собственности.
– Кто этот человек?
Уэверли полез в карман и достал тонкий лист бумаги. Он протянул его через стол. Бланкеншип, взяв листок, внимательно взглянул на имя и адрес.
– Следует добавить, есть еще кое-кто, кто мог бы стать вам полезным. Тот, кто отлично знает привычки Эссекского. Вам стоит всего лишь заглянуть в колонку Общества Леди в «Квизинг-глаз газет», чтобы определить ее личность.
Удовлетворенный, Бланкеншип поднялся, собираясь уйти.
– Бланкеншип?
Его плечи напряглись, но он повернулся лицом к Уэверли.
– Эссекский особенно ненавидит, когда то, что имеет для него значение, разбито.
Как только Годрик закончил встречу со стряпчим, они с Эштоном зашли в небольшой ювелирный магазинчик на Регент-стрит, куда он раньше часто наведывался. Герцог рассматривал блестящие безделушки на витрине – обдумывал, выбирал, сомневался. После пристального изучения выбрал золотой гребень, украшенный бабочкой опалового цвета с перламутровыми крыльями.
Эмили напоминала ему бабочку. Она летела к своей свободе всякий раз, когда он пытался поймать ее, но, когда сидел смирнехонько, награждала самыми восхитительными поцелуями, предназначенными только для него одного.