-- Неудивительно, что после этого у тебя самой крыша поехала, -- вставила Таня. -- Похоже, только знамени для полного счастья, то бишь для полного комплекта, вам и не хватало. Раз уж большой рогатый цилиндр... Видела я такие, Анютку, наверное, в него можно целиком засунуть.
-- А потом вытаскивать ее оттуда за уши, как кролика, -- рассмеялась Лера.
-- А мячом вы в самом деле собираетесь играть в футбол?
-- Конечно! -- подтвердил Макс. -- Дедушка уже обещал постоять на воротах.
-- Знаешь, -- повернулась к нему Таня, -- я себе представляла твоего отца совершенно иначе.
-- Его все представляют себе иначе, особенно студенты.
-- Коллеги тоже, -- заметила Лера. -- О его невозмутимости в нашем вузе ходят легенды. Я, например, проработала около семи лет, прежде чем впервые увидела удивленного Бориса Федоровича. Удивление выражалось в том, что одна его бровь чуть заметно дернулась вверх, -- уточнила она.
-- И ты запомнила этот знаменательный день на всю жизнь, -- насмешливо резюмировала Таня.
-- Просто этот день ознаменовался еще одним выдающимся событием, -- усмехнувшись, она покосилась на мужа, -- Макс только что сделал мне предложение...
-- Ты только что приняла мое предложение, потому что предложения я тебе делал несчетное число раз, -- с деланным возмущением уточнил Макс.
-- Ты меня просто вынудил! -- В Лериных глазах мелькнули молнии -- отголоски той давней грозы. -- Устроил настоящее шоу!
-- Должен же я был что-то сделать! -- Притянув жену к себе, он чмокнул ее в кончик носа и улыбнулся. Его бесподобная улыбка, как и всегда, легко усмирила все Лерины молнии. -- Иначе мы препирались бы вплоть до Анюткиного рождения.
-- Вот и заканчивайте препираться, -- вклинилась Таня, -- лучше расскажите, что так удивило Бориса Федоровича. Твое, Макс, предложение или твое, Лера, согласие?
-- Нет, тут он бровью не повел. Его удивили студенты. Дело в том, что когда я зашел к Лере в аудиторию...
-- Когда ты вломился ко мне на занятие...
-- Ничего подобного, дорогая, звонок уже прозвенел!
-- Но студенты еще не разошлись!
-- Макс! -- потрясенно воскликнула Таня. -- Неужели ты при студентах делал ей предложение?
-- До этого, слава Богу, не дошло, -- фыркнула Лера.
-- Нет, -- в один голос с ней возразил Макс. -- Там, в аудитории, на стене красовалась мишень, в центр круга которой было помещено изображение моего родителя. Портретное сходство особо не просматривалось, но под рисунком имелась подпись: "Борис Годунов".
-- Борис Годунов? -- переспросил Глеб.