Когда Мэгги встретилась с ним взглядом, Свонн сделал небольшой жест, будто писал что-то в воздухе.
— Гм. Мадам? — сказал официант, вручая ей сложенную записку:
Моя дорогая мисс Дарлинг!
Никогда я еще так хорошо не встречал Рождество, как на праздничном балу в Вашем прекрасном загородном доме. Вы — богиня. Последующие несколько месяцев я буду записываться здесь в Нью-Йорке. Не могли бы мы встретиться вдвоем, чтобы я смог полюбоваться Вами, в свободное для Вас время? Я остановился в «Роялтоне» под именем сэра Хамфри Дэйви.
Ваш покорный слуга
Свонн
Прочтя записку, Мэгги заметно побледнела, затем ощутимо покраснела, снова повернулась на своем месте, улыбнулась Свонну и беззвучно губами произнесла:
— Спасибо.
В ответ Свонн улыбнулся по-мальчишечьи.
— В чем дело? — поинтересовался Хэмиш.
— Ему понравилось у меня в сочельник.
— Дай посмотреть записку.
— Нет, — хихикнула Мэгги, убирая записку в жакет.
— Это любовная записка, да?
— Вовсе и нет. Это выражение благодарности.
— Не секретничай, Мэгги, — сказал Хэмиш. Хотя он весьма шутливо погрозил ей пальцем, было очевидно, что он не был рад происшедшему.
— Возвращаясь к домоводству…
— Не дури с этим молодым человеком. Ты ему в матери годишься.
— До чего же приятно слышать то, что ты говоришь.
— Мне не хочется, чтобы тебя обидели.
— Ты ревнуешь!
— Еще бы не ревновать, — сказал Хэмиш, доливая себе шампанского. — У него больше волос, чем у меня. И этот сукин сын будет все еще прыгать вокруг и через тридцать лет, когда из моих костей уже прорастут ромашки. Какого черта!
У входа в ресторан рядом с местом метрдотеля возник какой-то шум, раздались голоса, которые никак не вязались с этой спокойной обстановкой. Гул разговоров за столами утих. Разбилось стекло. Все головы повернулись в сторону четырех человек, ворвавшихся в помещение в лыжных масках, с пистолетами-пулеметами в руках. Четверо начали располагаться по всему большому залу через равные интервалы. Они двигались с военной точностью. Когда все встали по местам, тот, кто был в середине, поднял оружие над головой.
— Эй! Пожалуйста, все — внимание, — сказал он.
Как только он произнес это, у всех посетителей ресторана, конечно же, вырвалось удивленное восклицание.
— Всем молчать! Конечно, это — ограбление. Слушайте внимательно. Мужчины, сложите, пожалуйста, свои бумажники и часы на стол. Если ваши часы — пластиковые «касио», то можете оставить это дерьмо себе. Дамы, положите сумочки и драгоценности на стол. Других инструкций не будет. Делайте, как вам сказано, и никто не пострадает.
Трое грабителей вынули нейлоновые мешки из своих защитного цвета спортивных костюмов и пошли от одного стола к другому, собирая добычу. Мэгги осторожно вынула из ушей серьги из горного хрусталя, хотя они стоили менее пятидесяти долларов. Сейчас вряд ли кто отважится носить настоящие драгоценности на улицах Нью-Йорка. Она возилась в своей сумочке, когда один из грабителей подошел к их столу.