— Из-за того, почему они сбежали.
— Но я не знал, почему!
— Я вам не верю.
Мы встретились глазами, и у меня хватило наглости выдержать его взгляд.
— Хорошо, — генерал неожиданно рассмеялся. — Пусть так. Вы не знали. Но у меня для вас плохая новость. Это не имеет никакого значения. Мы вынуждены действовать так, как будто вы знаете.
Я кивнул.
— Я вижу, вы были к этому готовы.
— У меня было время подумать. Как только они попали ко мне на борт, я сразу догадался, что история с похищением — липа. Но не понял, насколько все так серьезно.
— Что же, теперь вы это понимаете. Все очень серьезно, капитан Артемьев. Речь идет о судьбе Союза, самое малое. Так что без разговора о политике нам не обойтись. Но пока вам не обязательно вникать в подробности. Нам нужен свой человек на Краю, и капитан торгового звездолета подходит идеально. А вам хочется еще пожить, не так ли?
— Значит, у них были какие-то сведения… — тихо заговорил я. — Какая-то информация, которой они могли со мной поделиться. Не поделились, но доказательств у меня нет. И цена этого знания — жизнь.
— Именно так.
— И вы предлагаете мне поработать на вас, чтобы эту самую жизнь спасти?
— Да.
— Эта работа связана с Бовва и с той информацией, что у них была?
— Совершенно верно.
— Но подождите, — вдруг сообразил я. — Вы же взяли девушку. Что вам еще нужно на Краю?
— К сожалению, все не так просто, — генерал покачал головой почти сочувственно. — Беглецы оказались хитрее нас. Они использовали ловкий отвлекающий маневр. Девушка, которую мы арестовали вместе с вами, вовсе не Анна Бовва. Это авантюристка, которую Бовва нанял изображать дочь. И так уж вышло, что ее тоже нельзя допросить под «присягой».
Боюсь, на моем лице отразились несколько более сильные эмоции, чем полагалось демонстрировать случайному человеку. Я был пришиблен новостью… и одновременно восхищался ловкостью своих недавних пассажиров. Заставить всю полицию Союза гоняться за тенью, время от времени оставляя следы и позволяя тем самым надежно спрятаться настоящей Анне! Наконец-то я понял, почему они сбежали от меня на Онтарио. Этот вопрос не переставал меня мучить все это время. Зачем? Ведь на «Птахе» они могли успешно скрываться сколь угодно долго. В этом-то и была причина. Потеряв их след, союзная полиция подняла на Краю переполох, всерьез угрожавший подлинной Анне.
— Выходит, вы остались ни с чем? — спросил я, чтобы хоть что-то сказать.
— Лучше и не скажешь, — кивнул генерал. — Филипп Бовва, единственный, кто что-то знал, мертв. След Анны Бовва безнадежно потерян.
— А эта девушка… фальшивая Анна… Она не может вам помочь? — осторожно спросил я.