Эллен молча ушла в кухню и вскоре вернулась, жуя круассан.
– Это было в конце декабря. Я запомнила, потому что примерно тогда же я стала управляющей. Я украшала окна, и вдруг смотрю – он стоит. В темных очках, и как будто чего-то боится. Обычно он заходил сюда. Я была для него кем-то вроде старшей сестры.
– Почему же в тот раз не зашел?
– Откуда мне знать?
– А вы к нему не вышли?
– Нет. Решила, что он под кайфом.
– Он с кем-нибудь встречался, разговаривал?
– Нет. Стоял-стоял, а потом вдруг ушел. Я думала, что через несколько дней он вернется, но он больше не возвращался.
– У вас есть его фотография?
Эллен достала мобильный телефон – современный смартфон, – нажала несколько кнопок и протянула ему. Эрхард увидел мужчину лет тридцати восьми – сорока. Он улыбался, тыча пальцем в свою футболку в обтяжку, надетую поверх еще одной футболки. На футболке затейливой вязью выведено название: «Кафе „Рустика“». В молодости Холлисен, видимо, был красавчиком, но с годами немного обрюзг. И все же не хотел признавать, что уже немолод. Он был похож на многих знакомых Эрхарда с Фуэртевентуры: серферов, которые отказываются снимать гидрокостюмы; пляжных девочек, которые не желают возвращаться в родные деревни; на барменов, которые работают без выходных. Так в его возрасте мог бы выглядеть и Рауль, если бы его отец не был одним из богатейших людей на острове и не держал его в узде. Холлисен напоминал Эрхарду его самого семнадцать лет назад.
– У меня есть и другие его фотографии. – Эллен сдвинула в сторону первый снимок, и на экране возник второй. – Вечеринка для персонала, одна из многих. Он, конечно, пришел. Это было, еще когда…
На других снимках Эрхард увидел того же самого мальчика, который не желает взрослеть. Но ему показалось, что на более поздних снимках Холлисен выглядит грустнее. Он как будто натужно притворяется счастливым, но у него плохо получается. Он позирует с хорошенькими официантками, а также с поварами, судомойками и, видимо, даже завсегдатаями. Вечеринка началась в кафе, но позже выплеснулась на улицу.
– У вас с ним был роман?
– Нет. То есть… почти нет. Не станете же вы встречаться с младшим братом, верно? И потом, он влюблялся всякий раз, как какая-нибудь телка соглашалась слушать его дольше пяти минут.
Фотографии не лгут; из них многое можно понять. На нескольких Холлисен чмокает девушек в щеку, а на одной целует какую-то женщину в вырез на платье.
– А это кто? – Эрхард показал снимок, на котором Холлисен приподнял девушку с «конским хвостом», обхватив ее за талию.
– Лили, – ответила Эллен. – Нет, она была не во вкусе Сёрена. Он даже хотел ее уволить. По ее словам, за то, что она отказалась делать ему минет на его день рождения. Это меня не удивило.