– Вы его внучка?
– Мой дед был гомосеком в первом поколении. В нашей семье все такие, а как у них получались дети, они, наверное, и сами не понимали.
– Не знал, что у него есть дети и внуки.
– Наверное, он тоже не знал.
– Но вы унаследовали кафе?
– Оно перешло к моему отцу. А он подарил его мне. Такова сокращенная версия. Так сказать, очищенная.
– Ваш отец тоже здесь работает?
Она снова засмеялась. Похоже, смех причинял ей боль, потому что она вдруг схватилась за живот.
– Вы не журналист, это точно.
Эрхард решил, что ее отца здесь нет.
– Значит, узнав о смерти Билла, вы уволились из «Рустики» и уехали с Тенерифе… С тех пор вы никого оттуда не видели?
Она покачала головой.
– Вы знаете Сёрена Холлисена?
Стоило ему произнести имя Холлисена, как в ее лице что-то изменилось, и явно не к лучшему. Она совсем не была удивлена.
– Вы уже спрашивали меня о нем, и я вам сказала: все, кто работал в «Рустике», знали этого ублюдка.
– Что он вам сделал?
– Лучше спросите, чего он не делал! Трахал все, что движется, мать его!
– Знаете, что с ним случилось?
– Что с ним могло случиться? Скорее всего, он вернулся домой, в Данию. Там вы его и найдете, эстранхеро… Желаю удачи!
– Он склонен к насилию?
– Он психопат, а значит, на все способен. Вот все, что я могу о нем сказать.
– По словам вашей прежней управляющей, он пользовался популярностью.
– Конечно, он пользовался популярностью. Как и все психопаты. – Женщина закурила и ткнула рукой в табурет: – Мне нужно сесть. – Эрхард встал. Он заметил, насколько она измучена. – Должно быть, он натворил глупостей, раз вы здесь.
– Должно быть, он что-то сотворил с вами, раз вы так отвечаете.
– Туше! – улыбнулась «стерва». Изо рта у нее медленно выплыл дым, спиралями закручиваясь у носа. Когда дым попал в глаза, она сощурилась. Эрхард увидел, что и лицо у нее такое же длинное, как у Билла Хаджи. Все в этой женщине было слишком крупное, слишком длинное, слишком знойное для того, чтобы ее можно было считать красивой. Как будто смотришь на нее в увеличительное стекло.
– Вы не знаете, не забеременела ли от него какая-нибудь девушка?
Она покачала головой:
– Бедняжка!
– Что вы имеете в виду?
– Жить здесь значит постоянно подвергаться домогательствам. Девушкам без конца приходится терпеть приставания разных пьяных идиотов. Кстати, знаете, на некоторых островах до сих пор едят детей…
– Нет, не знаю, – ответил Эрхард.
– От Сёрена мог родиться только неудачник.
– Значит, ребенок у него был?
– Я этого не говорила.
Эрхард встревоженно посмотрел на нее. Она так сутулилась, словно тяжелобольна.