— Вот как? — Сталин внимательно посмотрел на Аршинов, потом на Николая.
— Именно так. Если Вы дадите политическую директиву, мы будем действовать дальше в её рамках самостоятельно.
— Это и Ваша позиция? — Сталин смотрел на Аршинова.
Ну, Степан, не подкачай. От этого вся судьба твоя зависит.
— Иосиф Виссарионович. Я розыскник. Это как собака. Я умею идти по следу и гонять хоть волков, хоть зайцев. Могу и с кабаном справиться. Но политика не моё дело. Скажут «Фас» буду кусать. Скажут сидеть смирно — буду сидеть смирно. Начальство зачастую имеет свои резоны, нам не всегда понятные.
— И что же, Вы совсем не имеет политических взглядов?
— Иосиф Виссарионович, я, как и всякий русский хочу видеть свою страну сильной и могучей державой. Царское правительство просрало страну, поэтому большевики и пришли к власти. У меня от распада Империи душа до сих пор болит. Вот, пожалуй и всё.
Товарищ Сталин немного помолчал. Затем сказал.
— То, что в Москве действует польская резидентура — это большая недоработка ОГПУ. И было бы неправильно в грубой форме нашего вмешательства указывать Феликсу Эдмундовичу на его ошибки. Поэтому Ваша, Степан Терентьевич, задача осторожно, через третьих лиц намекнуть чекистам о действиях польской разведки. Я потом уточню, как конкретно это надо будет сделать. А Вас. Николай я попрошу, как человека не связанного с партией, человека постороннего — встретиться с польским резидентом и убедить его, что курс на сотрудничество с военной разведкой и Товарищем Троцким — курс неправильный. Нам нужны мирные отношения с поляками, а не их вмешательство в наши дела. Я думаю, у Вас получится.
Он завершающе кивнул. Николай и Степан Терентьевич поднялись, отодвигая стулья, Что-то додумав, он напоследок сказал.
— Вы знаете, Николай. Мы получили решение Секретариата на инспекцию работы спецотдела. Завтра мы будем посылать туда комиссию — надо проверять, как расходуются партийные деньги. Вы хотите войти участником?
— Нет, Иосиф Виссарионович — Коля понимал, что его появление там поломает работу с китайцами и совсем не обязательно позволит вытащит Ваську. Я думаю, что в моем появлении на спецобъекте не будёт пользы. Вот если Степан Терентьевич — это было бы другое дело. А я пока поищу подход к Глебу Ивановичу с другой стороны. Мне кажется, что может получиться гораздо интереснее.
— Ну что же, пусть будет по Вашему. И Вы правильно сделали, что сразу пошли ко мне с этими вопросами. Я думаю, так надо будет поступать и в дальнейшем.
Николаю потребовалось некоторое время, чтобы привести мысли в порядок и подумать, что и как он будет делать. Решение вопроса с Васькой он признал правильным — чего ему светиться на спецобъекте, когда он собирается проникнуть туда в результате мистерии. Это даст ему возможность выполнить заказ китайцев — выйти на злодеев, которые балуются с восточными культами. Сделать это и получить Василия — гораздо более полезное дело, чем просто вернуться с Васькой в 2001 год. Лучше иметь китайцев союзниками — прикосновение к тайнам Востока, которое произошло ночью не давало ему покоя. Правда, с трезвости, всё могло носить более прозаическое объяснение — накачали наркотиками — вот всё и перестало болеть. Тоже самое и с сексом — говорят, что весьма способствует. В общем, в этом надо разбираться — подумал он. Это не сейчас. Сейчас с поляками, Что же нам делать с господином Сташевским. Он случайно не Влад — пронеслась мысль. Это было бы весело. Он бы нам чего-нибудь спел.