— По-почему неделю? — удивился Джон.
— А он приказы велел задним числом составить, — на последних каплях злости держалась Люси, — как раз недельной давности… почему ты не пошёл к нему неделю назад, Джонни?
— Ну и что? Всё ж хорошо закончилось! — Джон никак не мог врубиться в её проблемы.
Люси, потратив последние крохи самообладания, просто разрыдалась. Джон не знал, что ему делать, потому стоял столбом и слушал её упрёки сквозь плач. Сколько она натерпелась страху из-за двойного солдатского удостоверения! Если б она только знала! Она б ни за что не пошла на перевод, а теперь ей придётся совсем уволиться, вот! Всё из-за лопоухого конопатого засранца!
Джон сначала просто не мешал её выговориться, но с этого места стал прислушиваться внимательнее. Оказалось, что он прав в своих грязных инсинуациях, общага — настоящий бордель. Никто никого не принуждает, ни, Боже, ни, но стоимость недельного проживания от трёхсот баксов, в смысле от трёх сотен до половины заработка. Хорошо, что ей удалось немного отложить, можно будет какое-то время продержаться и поискать работу в городе. Но какая там нынче работа, когда все нормальные мужики в армии? А у неё Ники! В общаге за ним присматривают, когда она занята, а куда его пристроить в городе?
Джон решился высказать удивление. Ведь она служит ещё с шакальей учебки! Офицеры старые остались, неужели никто за неё не заступится? Она, весело рассмеявшись, сказала, что в том-то всё и дело! Им всем от неё только одно и нужно! Было нужно, блин, пока она в жандармерию не перешла. Да и не могут они ничем помочь, даже если с какого-то перепугу очень захотят. Всем рулит зам по тылу, сынок большой шишки в городе, он сука назначает откаты со всего. С ним все боятся связываться, шакалы-то тю-тю — осталось только конопатое недоразумение да Харпёр. Хоть вешайся, если б не малыш только!
Джонни автоматически отметил — он не говорил ей, что Харпёр остался с учебки. Но никаких внимательных взглядов он обращать на неё не стал, напротив, грубовато пообещал ей со всеми разобраться. Даже один шакал на стадо баранов — уже слишком много. Денег он ей даст, просто так, пусть не боится. И вообще — емуу него увольнительная. Вот она пускай успокоится, напишет нужные бумаги и его удостоверение, а он пока ещё одного висельника навестит и заскочит за ней. Надо в город смотаться, пока начальство в настроении. Он знает хороший бар, хозяин — его друг, даже денег должен. Короче, всё хорошо, а будет ещё лучше.
* * *
В санчасти Джон застал Карла. Уже решил было, что он пришёл просто брата навестить и хотел даже высказать ему пару ласковых — они договорились не отлучаться из отряда сразу оба. Но, как всегда, спешить с упрёками не стал, и правильно — Карл помогал эвакуировать раненных. Был контакт, победа без потерь, но с ранениями — обычное, в общем, дело. И как обычно пришлось тащить ребят сначала до ближайшего жандармского поста, узнать там, что связи опять нет, и переть пацанов дальше. Блин, по обочине, в боевом порядке и полной готовности к отражению нападения… оглядываясь, чтоб грузовики не задавили! Ни одна сука не останавливалась в развалинах, на КПП только погрузились в попутку. Вот Карл и решил попросить брата что-нибудь сделать со связью, чтоб не ломалась. И вообще, им с такими делами скоро потребуется свой лазарет. Ещё своя машина нужна, кстати, Карл помнит, что Джон с папой в сборный пункт на фургоне приехали, а обратно папа уехал на попутке. Так не помнит ли Джон чисто случайно, где тот фургон?