Пять кораблей, все под алым стягом со звёздами и полумесяцем, подходили по диагонали, приближались не торопясь, неумолимо: большая турецкая каракка, ощетиненная рядами пушек, казалась замком, плывущим по зыбкой водной глади. Это был, очевидно, флагман — он шёл впереди, словно волоча за собой к судам Деватдара широкий полукруг маленьких гребных галер.
Леонардо стоял на корме вместе с Бенедетто, капитаном, шкипером и несколькими офицерами, среди которых был и капитан мамлюков Деватдара. На нём был зелёный тюрбан, за поясом — большой скимитар. Как и Леонардо, он был возбуждён и нервен, как львица. Он смотрел на солдат, собравшихся в середине корабля — воинство в белом; солнце играло на их доспехах и аркебузах. Кое у кого были копья и алебарды, у других — арбалеты, шипастые булавы и двойные секиры; прочие обнажили ножи и скимитары.
— Маэстро Леонардо, прекратите суетиться, — сказал капитан корабля. Маленький и коренастый, он, несмотря на свой рост, излучал непререкаемую властность. В молодости он, вероятно, был красив, но сейчас полные губы и сонный взгляд придавали ему обрюзгший, почти опустившийся вид.
— Многое ещё не доделано, — сказал Леонардо.
Капитан усмехнулся.
— Сделано всё, юноша. Теперь время вышло для всего, кроме крови и победы.
— Он говорит о крови и победе лишь потому, что мы не можем удрать от них, — шепнул Бенедетто.
— Тише, — оборвал его Леонардо, капитан явно прислушивался к ним.
Капитан повернулся к офицеру-артиллеристу:
— Агостин, ты тоже волнуешься?
Офицер — он был младше Леонардо — вспыхнул.
— Мы готовы к бою, капитан. Маэстро Леонардо был очень полезен. Он проверил все бомбарды и обнаружил, что...
— Очень хорошо. — Капитан опять повернулся к Леонардо, но смотрел не на него, а на вражескую армаду. — Я понял так, что вы сочли качество нашего греческого огня неудовлетворительным... и смастерили свой. Не выношу запаха камфары.
— Извините, мессер. Я приготовил и кое-какие другие составы.
— Но ядовитыми дымами вы без моего приказа не воспользуетесь. Слишком много хороших людей гибло на моих глазах от ими же сотворённого яда... лишь потому, что ветер подул в их сторону.
Леонардо кивнул.
Капитан оглядел офицеров, потом взглянул вниз — на моряков, пушкарей и солдат на палубе. Он кивнул боцману, тот засвистел, и капитан сказал речь своим людям; когда он закончил, Деватдаров капитан обратился по-арабски к мамлюкам. Они отвечали криками, потрясая оружием.
Когда капитан отпустил офицеров, Агостин — офицер канониров — схватил Леонардо за руку: