А затем ускакал прочь.
Затем последовали крики, замешательство, то и дело вспыхивал бой между мамлюками и кочевниками. Около сотни кочевников были преданы мечу; других разорвало на куски выстрелами из той же пушки, из которой они стреляли по Кайит Бею. Потом пропели трубы, и войско, как один человек, дружно хлынуло вперёд — рабы, лучники в красных колпаках, пикинёры, опытные бедуинские воины, мамлюки, раненые, даже женщины — все бросились вослед за своим повелителем, вослед за Айше, словно бойня, устроенная предателям, исцелила их, возродила в них вкус к крови и мести.
Леонардо поспешил вскочить в седло, иначе бы его обвинили в трусости; он скакал с Хилалом и его тысячей гвардейцев.
Калиф ехал как ни в чём не бывало; постепенно телохранители заняли свои места, окружив его со всех сторон, а за ним шагали пешие фаланги, скакали мамлюки — великое шествие, исходящее потом и жаждой убийства.
— Леонардо...
Сандро появился рядом с ним — вместе с Гутне, которая намеренно отстала, чтобы дать им поговорить.
— Я смотрю, ты испытываешь весьма нежные чувства к моей рабыне, — заметил Леонардо.
— Если пожелаешь, я буду держаться от неё подальше. Но ведь ты сам оставил её.
Леонардо улыбнулся, но в его улыбке сквозила безнадёжность.
— Нет, я просто предполагал, что ты позаботишься о ней.
— А ты... разве тебе она безразлична?
— Нет, конечно, — сказал Леонардо. — С какой стати ты спрашиваешь об этом? Хочешь попросить её руки? — Сандро залился краской — шуточка Леонардо попала в цель, он, Сандро, и впрямь влюбился в Гутне. — Твоего друга Мирандолы здесь нет, — продолжал Леонардо, — и некому будет устроить тебе изгнание фантома. Так что я был бы осторожен со своими страстями.
— Мне жаль, что так вышло с Айше, — сказал Сандро. Он говорил это, глядя прямо перед собой, чтобы скрыть охватившую его неловкость. Когда Леонардо не ответил, он продолжал: — Я не знал, что ты любил её.
— Так ты теперь умеешь читать в чужих душах, Пузырёк?
— В твоей — умею, Леонардо.
Леонардо вновь улыбнулся.
— А, тогда ты наверняка знал, что калиф разрубит этого турка пополам. Поэтому ты отшатнулся и едва не свалился без чувств?
Он опять попал в цель: Сандро покраснел ещё пуще и перекрестился.
— Леонардо, я...
— Значит, ты читал в моей душе, когда сказал Бенедетто, что я убил Зороастро? — продолжал Леонардо.
Сандро помолчал немного и сказал:
— Да, я говорил ему так, и я ошибался.
— Ошибался?
— Когда ты отошёл, я подумал... — Сандро говорил, тщательно взвешивая слова, явно неуверенный в себе. — Я тысячу раз перебирал в мыслях эти минуты, Леонардо. Я рассердился, когда ты отвернулся от него, и гнев ослепил меня. Я напрасно обвинял тебя.