И вот, когда один из бульдогов широко разинул пасть, чтобы вычихнуть ядовитую муравьиную кислоту, старый слепой уж бросился головой вперёд ему в глотку и винтом пролез в пищевод.
То же случилось и с другим бульдогом: второй слепой уж кинулся ему в пасть.
Оба пса, исколотые, изжаленные, исцарапанные, — задыхаясь, начали беспомощно кататься по земле.
Благородный Артемон вышел из боя победителем.
Тем временем Карабас Барабас вытащил наконец из огромного рта колючую шишку.
От удара по темени у него выпучились глаза. Пошатываясь, он опять схватился за ствол итальянской сосны. Ветер развевал его бороду.
Буратино заметил, сидя на самой верхушке, что конец бороды Карабаса Барабаса, приподнятой ветром, приклеился к смолистому стволу.
Буратино повис на суку и, дразнясь, запищал:
— Дяденька, не догонишь, дяденька, не догонишь!..
Спрыгнул на землю и начал бегать кругом сосны. Карабас Барабас, протянув руки, чтобы схватить мальчишку, побежал за ним, пошатываясь, кругом дерева.
Обежал раз, вот-вот уж, кажется, и схватил скрюченными пальцами удирающего мальчишку, обежал другой, обежал в третий раз…
Борода его обматывалась вокруг ствола, плотно приклеивалась к смоле.
Когда борода окончилась и Карабас Барабас упёрся носом в дерево, Буратино показал ему длинный язык и побежал к Лебединому озеру — искать Мальвину и Пьеро.
На поле остались два полицейских пса, за жизнь которых, по-видимому, нельзя было дать и дохлой сухой мухи, и растерянный доктор кукольных наук синьор Карабас Барабас, плотно приклеенный бородой к итальянской сосне.
В пещере
Мальвина и Пьеро сидели на сырой тёплой кочке в камышах. Сверху их прикрывала паутиновая сеть, замусоренная стрекозиными крыльями и высосанными комарами.
Маленькие голубые птички, перелетая с камышины на камышину, с весёлым изумлением поглядывали на горько плачущую девочку.
Издалека доносились отчаянные вопли и визг — это Артемон и Буратино, очевидно, дорого продавали свою жизнь.
— Боюсь, боюсь! — повторяла Мальвина и листочком лопуха в отчаянии закрывала мокрое лицо.
Пьеро пытался утешать её стихами:
Мы сидим на кочке,
Где растут цветочки —
Жёлтые, приятные,
Очень ароматные.
Будем жить всё лето
Мы на кочке этой,
Ах, — в уединении,
Всем на удивление…
Мальвина затопала на него ногами:
— Вы мне надоели, надоели, мальчик! Сорвите свежий лопух, — видите же — этот весь промок и в дырках.
Внезапно шум и визг вдали затихли. Мальвина медленно всплеснула руками:
— Артемон и Буратино погибли…
И бросилась лицом на кочку, в зелёный мох.
Пьеро бестолково затоптался около неё. Ветер тихо посвистывал метёлками камыша.