— Простите, уважаемая Нани, но почему бы вам не отступить от этого правила лично для себя? Сувениры у местных копеечные, я уже была на Юкатане, а мы бы сохранили наши чеки, или, как вы их называете, карточки для выигрыша. Я страшная паникёрша, и всегда боюсь, что мне не хватит самой малости… — эту скомканную речь произнесла одна из толстух и вышколенный секретарь Генри, тут же вывел на экран монитора, расположенного перед микрофоном её имя: «Инесса Карпинская».
«Полька, или моя бывшая соотечественница?» — на минутку задумалась Нани, которая точно помнила, что в этот раз у неё гостили две славянки — из России и из Польши. На всякий случай она решила перейти на свой родной и почти забытый русский.
— Видите ли, моя дорогая, — по вспыхнувшим щекам и изумленным глазам женщины Нани поняла, что угадала. — Мы тщательно отбираем всех торговцев, которые допускаются в места наших стоянок и, тем более, на яхту. Это сделано, в том числе, и в целях безопасности. Так что никакие деньги им никто не даёт, они получают обычные картонные карточки, которые уже затем, в одном из наших банков могут обменять на валюту своих стран. Да и признаюсь честно, — Нани снова улыбнулась и подмигнула, — мне доставляет огромное удовольствие хоть изредка, хоть в этом круизе что-нибудь у кого-нибудь просить. Знаете, так иногда надоедает быть сильной женщиной…
Госпожа Карпинская понимающе кивнула и уселась допивать свой чай. А Нани даже не заметила, как напряженно и подозрительно глянул на неё Док, который по её глубокому убеждению, был израильтянином, общался с ней или на иврите или на английском и совершенно не должен был понимать русской речи…
Зато этот цепкий взгляд не укрылся от Аделаиды, завтракающей с Доком за одним столиком:
— Что-то не так, мистер Эткинд? — тревожно поинтересовалась она. — Почему вы так странно посмотрели на маму? Вас смутил её русский язык?
Док постарался взять себя в руки:
— Отнюдь! Я где-то читал, что ваша мама настоящий полиглот. Я просто подумал о том, что ведя беседу на языке, который не понимает никто из присутствующих, кроме вас, конечно, мама ставит в неудобное положение и себя, и эту даму в жутких незабудках. Попахивает каким-то русским заговором.
— Вечно вам, евреям, всюду мерещатся заговоры, — расхохоталась девушка, и добавила почти заговорщицки. — Я имею право так говорить и шутить. Ведь во мне 50 процентов иудейской крови.
— Что ж, с вашего позволения я не буду присутствовать на оглашении сегодняшнего задания, а пойду, по-стариковски, выкурю сигару после прекрасного кофе.