Теперь разбавьте всё это общество десятком худощавых стюардов, порхающих в своей бело-голубой форме между столиками гостей, посверкивая улыбками и серебряными подносами с тяжелыми кофейниками и фарфоровыми креманками…
Наверное, вы не удивитесь, почему Док, еще раз внимательно осмотрев публику, произнес загадочное слово «паноптикум», Нани подумала «Господи, всё как всегда», а Аделаида, подсчитав в уме, что прошло всего два дня с начала круиза, стала мечтать о дне восьмом. Именно за этот срок, по её многолетним наблюдениям, маменькина толпа гостей как-то усреднится, устаканится, пооботрётся и нивелируется, перестав раздражать девушку своей такой заметной и яркой несуразностью.
Сам же завтрак, увы, не был так безупречен и роскошен как убранство «Аделаиды». Но, отнюдь, не из-за скупости хозяев. Помилуй Бог! О какой скупости могла идти речь в таком беспрецедентном круизе. Просто нашей главной героине, чтобы подольше сохранить её безупречные формы, диетологи предписывали довольно строгую диету. А поэтому вся утренняя трапеза сводилась к большому выбору зелени, салатов, обезжиренных йогуртов, диетических каш, натуральных соков и бледных кусочков молодых сыров. Ни яичниц, ни омлетов, ни, боже упаси, раздражающих обоняние и аппетит, жареных беконов и ароматных колбасок здесь не подавали. Всё это с лихвой восполнялось во время второго завтрака, присутствовать на котором Аделаида уже не была обязана, а так же пищевыми роскошествами во время ланча и первого ужина. Девушка трапезничала вместе с гостями только ранним утром и поздно вечером, и по традиции, именно в эти часы меню было самым сдержанным.
Но это тоже был ритуал, который её маменька завела много лет тому назад, ибо именно утром Нани раздавала своим гостям задания на день и именно поздним вечером, в малом обеденном зале она подводила итоги прожитого дня.
Вы спросите, зачем людям, которые и так уже что-то выиграли, какие-то задания и конкурсы? Ну, как же! Главным сюрпризом каждого вояжа становился главный приз — выигранный миллион долларов, который неизменно торжественно вручался победителю круизного фестиваля.
Дождавшись, пока гости удовлетворят первый утренний голод (на аппетит на «Аделаиде» никто, слава Богу, не жаловался), и пока официанты разольют в изысканные, лиможского фарфора, чашки чай или кофе (увы, без сдобы), Нани откашлялась и вышла в центр зала к микрофону:
— Итак, дорогие мои, наступает второй день испытаний. Вчера первые из вас уже получили квадратики нашего фамильного лото, которое служит на яхте и в местах её стоянки единственной разрешенной валютой. Сегодня есть шанс отличиться и всем остальным. Напоминаю, что наше лото делится по условному номиналу. Ягоды и фрукты символизируют одну условную единицу, рыбы и земноводные — две, птицы, соответственно, три, а животные — четыре. Во время круиза вы сможете тратить эти карточки на приобретение всевозможных сувениров, обмениваться ими между собой на известных только вам условиях (тут нет ограничений), а можете просто коллекционировать их. Тот человек, у которого окажется максимальное количество «дорогих» карточек в конце путешествия и станет обладателем главного приза. Как видите, всё предельно просто. Есть одна хитрость, о которой я должна вас проинформировать. Если во время стоянки мне, или моей дочери, или кому-то из журналистов, которые, я уверена, и в этот раз будут постоянно утомлять нас своим вниманием, приглянется какая-то безделица, вы должны будете отдать нам свои карточки, но на сумму не больше десяти единиц. Мы, как вы знаете, в конкурсе не участвуем и местной валюты у нас нет. Вот такие мы бедняки…. — Нани расхохоталась собственной простенькой шутке и тут же с разных сторон зала послышались заискивающие одобрительные смешки. — Но я подчеркну, что каждому из нас запрещено дважды обращаться к одному и тому же человеку и просить карточек на большую сумму, чем я озвучила.