Манона втянула железные зубы.
Служанка поднялась на ноги, сжимаясь, словно от боли. Подол ее поношенного домотканого платья качнулся. Манона увидела, что лодыжки девицы скованы цепью. Правая нога была вывернута вбок. Чуть выше лодыжки тянулся толстый шрам.
– С чего бы смертные прислали мне увечную служанку? – спросила Манона, пряча хищную улыбку.
– Я… я лишь делаю, что мне велели.
Голос у нее был какой-то бесцветный.
Манона усмехнулась и прошла к столику, чтобы налить себе воды. Развевающийся кроваво-красный плащ и коса должны были еще больше нагнать страху на хромую служанку.
Девица быстро сложила тряпку и вместе со щеткой сунула в карман фартука.
– Госпожа, я могу прийти в другое время, чтобы не мешать вам.
– Нет уж. Прибирайся сейчас, смертная. Нечего ко мне лишний раз шастать.
Глотая воду, Манона следила за действиями служанки.
Прихрамывая, девица двигалась по комнате – робкая, пугливая. Никчемность, на которую посмотришь один раз и больше не захочется.
– Что у тебя с ногой? – спросила Манона, прислоняясь к спинке кровати.
Служанка даже не подняла головы.
– Это был несчастный случай, – ответила девица, продолжая выгребать золу из очага и пересыпая ее в принесенное с собой ведерко. – В восемь лет я споткнулась и упала с лестницы. Мой дядя не доверял врачам. Он говорил, что само пройдет. Нога зажила, но осталась… такой. Еще хорошо, что я себе шею не свернула.
– А цепь зачем?
Маноне было ровным счетом плевать на цепи служанки. Она спрашивала скуки ради.
– Это чтобы я не убежала.
– Как отсюда сбежишь? Горы кругом.
Манона видела, как дрогнули худенькие плечи служанки. Чувствовалось, ее задело напоминание о цепи, но она изо всех сил старалась этого не показывать.
– Вы правы, госпожа. Но я родилась не здесь, а в Перранте.
Служанка наполнила очаг поленьями. Манона представила, как нелегко было увечной девчонке тащить дрова наверх. Теперь служанку ждало новое мучение – нести вниз ведерко с золой.
– Если вам понадобится что-то почистить или пол помыть, спросите Элиду. Караульные знают, где меня найти.
Манона следила за каждым шагом хромоножки. Еще немного, и девица откроет дверь и исчезнет. Но Маноне вдруг стало любопытно.
– И твоего дядю даже не наказали за то, что не пустил к тебе врачей?
– Его никто не посмел бы наказать. Мой дядя – правитель Перранта, – обернувшись через плечо, ответила служанка.
– Так, значит, Варнон Лошэн – твой дядя?
Элида кивнула.
Манона смотрела на нее, все больше убеждаясь, что девица далеко не так проста, как кажется.
– Зачем твой дядя пожаловал сюда?
– Не знаю, – простодушно ответила Элида.