6
Комната была чистой, уютной, хотя и без излишка украшающих ее предметов. Две широкие кровати, телевизор, что-то вроде письменного стола, холодильничек под ним; тумбочки возле кроватей, светильники, два кресла, а между ними стеклянный журнальный столик. Чистота, строгость и уют.
В креслах сидели Сергей и полноватая, неухоженная, лет пятидесяти женщина в фиолетовой толстовке и синих джинсах. Она устанавливала на столике диктофон и одновременно объясняла Сергею:
– Я работаю на радиостанции в город Гамбург. Это будет литературная передача. Тридцать минут. Десять минут – разговор с вами, затем – читание рассказ. М? – Приподняв брови, она взглянула на Сергея, как бы спрашивая у него одобрения.
– Понятно.
– О’кей. Итак, я задаю несколько вопрос. Нужен ваш голос, а сверху него мы дадим перевод… Готовы? Включаю.
– Готов, – кивнул Сергей и тут же кашлянул. – Всё, поехали.
– Сергей, – суховатый, деловой голос женщины стал почти суровым, – по поводу вашей книги критика сошлась во мнение, что вы пишете документальность, но… но облекаете это в форму фикшн, то есть – беллетристика. Так ли это? Вы соглашаетесь?
– Н-ну, какие-то документальные штрихи в моих рассказах, конечно, присутствуют, – волнуясь, но не о том, что сказать, а как бы говорить плавно, длинными связными фразами, начал Сергей, – есть немалая доля автобиографичности. В основном же рассказы все-таки построены на вымысле. Абсолютно документально писать не получится в любом случае. Да и скучно, наверное, писать точно так, как было.
– Но ощущение автобиографичности очень сильно. Почему вы взяли для своего героя ваши имя, фамилию?
– Это скорее имитация документальности, прием, чтобы сильнее воздействовать на читателя…
Женщина задавала привычные Сергею вопросы, – их задавали практически все журналисты, бравшие у него интервью в последнее время, – а он привычно, почти механически отвечал…
– О’кей! Последний вопрос, – наконец сказала женщина. – Над чем вы работаете в последний момент?
– М-м… Н-ну, составляю сборник вещей… короче говоря, сборник рассказов и повестей тех, кому нет еще двадцати лет.
– Нет двадцати лет?! – изумленно переспросила журналистка. – Очень интересно!
– Да. Дело в том, что издательство, где вышла в России моя книга, бросило, так сказать, клич присылать молодым свои произведения. Набралось уже больше сотни… Я читаю и отбираю для сборника лучшие. Очень есть сильные.
– Ну вот, хорошо. – Журналистка хотела уже выключить диктофон, но спохватилась: – А свои?
– А?
– Свои произведения работаете?
– Свои… – Сергей помрачнел, поежился в кресле, поблуждал взглядом по стенам. – Роман пытаюсь писать. Некое такое обобщение моих рассказов. Конечно, ситуации новые будут, но герой в принципе тот же и место действия… Но трудно уже об этом стало писать.