Жанна не спала и явно ожидала результатов моей разведки. Я пересказал ей все, что видел и слышал, но она осталась разочарованной, словно уловила за сказанным нечто, подтверждающее ее самые неприятные опасения.
Она села на диван и закурила, чего не делала при мне, по крайней мере, никогда.
— Помоги мне, — требовательно и обреченно попросила сестра.
— Все, что пожелаешь, — пообещал я.
— В этом как раз и загвоздка. Хотя… Мне бы посмотреть внимательнее ее пленки. Может быть, это какой-то технический трюк, наподобие метода двадцать пятого кадра.
Я вспомнил игру света на лице Мадам и подумал, что техника здесь скорее всего ни при чем. Но отговаривать Жанну не стал. Брат я ей или не брат!
Так я начал охоту за пленками Мадам. Но, увы, они хранились за семью печатями в самых недосягаемых местах. Без кражи со взломом было не обойтись, но для этого нужны были задатки грабителя, а у меня их не было. Я не из тех, кто с пренебрежением относится к закону.
Но ведь Мадам родилась не на съемочной площадке, и скорее всего кто-то снимал ее хоть раз в жизни до того, как она стала суперзвездой. Кто бы это мог быть? К примеру, лучшая подружка…
И я решал охотиться за лучшей подружкой Мадам.
Теперь, когда я вспоминаю то время, дрожь пробирает до костей. Каким же дураком я был тогда, что не предвидел… Хотя кто мог предвидеть такое! Жизнь моя полностью перевернулась. Я стал предателем и трусом, Жанна погибла, я дал себе клятву отомстить за ее смерть. Но до сих пор толком не разобрался, кому мстить. До сих пор не знаю, стоит ли продолжать…
Пора двигать домой. Капризная дамочка явно позабыла о том, что назначила мне встречу. Но домой мне не хотелось. Я привык возвращаться к Алле. Привык к тому, что меня ждут.
А теперь нужно плестись в квартиру, где я задыхаюсь от воспоминаний, где в каждом углу мне мерещится призрак сестры, где никогда не привыкнуть к тишине и одиночеству.
Смешно, но, кажется, ноги несут не туда. Нет, я не смогу рассказать ей обо всем. Особенно о той женщине, которая… Может быть, когда-нибудь. Но не сегодня, это точно…
Я весь вечер присматривалась к нему и думала про себя: а на что он действительно способен ради своей Мадам? На ложь? На предательство? На что-то еще? Мог бы пожертвовать всем ради ее будущего? Любит ли он ее настолько? Вот выпьем еще немного, осмелею и спрошу.
— Кларисса…
Он так странно произносит мое имя, словно обращается ко мне с официальной речью.
— Кларисса, я уже совсем плохо соображаю. Не пора ли позвонить насчет машины? Ты ведь тоже можешь забыть.
— Я? Никогда.