На стенах висели портреты видных ученых, в углу — шкаф, все из того же красного дерева. На полу лежали разноцветные ковры, уже слегка сбитые ногами множества посетителей. Сверху, прямо над столом ректора, спускалась большая хрустальная люстра.
Все убранство кабинета кричало о невыразимой роскоши, которую вряд ли могла себе позволить Латверия.
Сам ректор — уже немолодой (под шестьдесят) лысеющий мужчина, с небольшой седой бородкой под нижней губой, спокойно сидел в мягком кожаном кресле и задумчиво барабанил кончиками пальцев по краешку стола. Я уже не раз бывал в этом кабинете, поэтому узнал взгляд, направленный на меня сквозь призму небольших, изящных круглых очков в черепаховой оправе. Глава Латверийского Университета был чем-то очень недоволен.
Мое короткое приветствие осталось без ответа. Ректор продолжал смотреть на меня — неприязненно, но не агрессивно. Как всегда.
И только сейчас я заметил еще одного человека, находящегося в кабинете. Высокий брюнет, лет, должно быть, сорока. Сложен, словно античный бог, одет, как светский джентльмен — смокинг, брюки, ботинки — даже по виду, на один его наряд можно было бы купить половину Латверии. От него пахло мягким одеколоном, едва заметно — дорогим алкоголем и легкой заинтересованностью.
Я чуть вопросительно приподнял бровь. Ректор молчал.
— Добрый вечер, мистер Озборн, — заговорил брюнет. — Полагаю, вы не знаете, кто перед вами? И понятия не имеете о причинах вызова в сей кабинет.
Несколько секунд я разглядывал мужчину: просто чтобы немного поиграть у него на нервах, и оценить реакцию. Тот смотрел спокойно, с легкой насмешкой в уголках глаз и с безукоризненным вежливым добродушием, написанным на лице.
— О вашей личности, могу только догадываться, — я позволил себе быструю улыбку.
— Не поделитесь догадками?
— Не думаю, что делиться догадками в моем положении — мудрый ход. Предпочту узнать все наверняка.
— Что ж… позвольте представиться, — по прежнему игнорируя ректора, мужчина в несколько шагов преодолел расстояние между нами, и протянул мне руку в приветствии. — Виктор фон Дум. Очень приятно.
— Взаимно, — я пожал протянутую ладонь. Она оказалась неожиданно жесткой, хотя само рукопожатие было очень мягким.
— Я поражен вашими успехами, мистер Озборн, — фон Дум продолжал улыбаться, и меня это несколько раздражало. — Ваши преподаватели говорят, что вы, возможно, один из лучших студентов Латверийского Университета. Должен вам сказать, я горжусь всеми выпускниками этого учебного заведения, но Вы… Вы, вероятно, будете особенным.
— Благодарю Вас, — у меня тоскливо засосало под ложечкой — в прошлый раз, когда мне залили столько меда в уши, пришлось провести шесть месяцев на острове, заполненном змеями.