Беляна смотрела с удивлением. Что он делает? Надеется выломать? Так ведь даже без того маленького камешка, что Молчан вынул, стена есть стена.
Но участок, примерно в шаг шириной, вдруг с утробным рокотом ушёл чуть назад и в сторону. За ним оказался тускло освещённый проход. Молчан мгновенно шагнул внутрь и поманил девушку рукой.
– Мы к нему идём?
– Я сначала посмотрю, – неопределённо ответил десятник.
Девушка осталась одна. Сначала было интересно. Никаких ламп, свечей, даже лучины нет, а в коридоре стоит ровный устойчивый полумрак. Стена встала на место и снова не видно выхода на улицу. Он закрылся так же, как и открылся – без следа. А если Молчан не придёт? Как ей тогда обратно идти? И вообще, лучше бы он оставил её на улице. Там хоть небо видно, понятно, сколько времени и когда рассветёт. А так…
Беляна поковыряла стену, естественно, без результата. Попробовала толкнуть её, но тоже не добилась успеха. А время идёт. А она стоит здесь и не знает, куда двигаться дальше. Мог бы, между прочим, и объяснить. Она всё-таки конежна. Совсем про вежество забыл. Ушёл…
– Всё в порядке. Он жив, – Молчан появился как в сказке – только что его не было, и вот уже стоит в проходе, почему-то без меча, но с улыбкой на лице.
– Платон? Что с ним?
– Да. Суженый твой. Не потеряй его снова. Он хороший человек.
– Да знаю я, знаю!
Беляна была благодарна полумраку. Он не позволял видеть, как покраснели от стыда её щёки.
– Это тятя всё… – начала она, но спутник прервал.
– Ну-ка, пусти-ка.
Мгновенно Молчан открыл стену и кому-то энергично замахал. Сразу же в проходе стало тесно и шумно. К ним из темноты сада по одному сбежалась вся шестёрка дружинных, затем вошли ещё какие-то вои в неизвестной девушке форме. Мужчины сразу же на несколько голосов заговорили о непонятных ей вещах. Только Бравлин оглядел своих молодцов и молча подтолкнул к ней всё того же Андрея, Жихаря, и ещё одного, Петюню Мамина, крепкого и ладного парня, умелого в мечном бое.
– Беречь, как собственную голову, – строго наказал Бравлин и тут же поправился. – Тебя, Жихарь, не касается. Ты свою дурную башку не бережёшь.
В толпе вполголоса хохотнули. Дружинные обступили конежну и все дружно куда-то пошли. Как поняла девушка, дорогу знал один только Молчан. Он и вёл.
Через какое-то время Беляна устала считать повороты, подъёмы, спуски, открывающиеся простенки. Наконец, остановились снова перед глухой стеной. Жихарь, молодецки поплевав на ладони, с кряканьем толкнул камень вправо. Эффекта не было. Он повторил процедуру, но теперь давил в другую сторону. Стена стояла… как стена.