Игнат оказался молодым парнем, лет шестнадцати на вид, щуплым и худосочным. Огромный двуручный меч, который он почти выволок на площадку, был в его собственный рост.
Платон с удивлением смотрел в синие, по-детски открытые глаза противника, совершенно не представляя, как же он собирается махать такой оглоблей. Феоктистов был в металлических латах, закрывающих ноги, грудь и руки. До этого подобный панцирь Платон видел только в музее. Сверху на плечах мешком висел чёрный плащ без рукавов.
Ну прямо средневековый рыцарь, подумал Смирнов.
Прозвучало било, и облик противника мгновенно переменился. Игнат будто стал шире в плечах и на голову выше. Он перехватил меч, выставив клинок вперёд почти горизонтально. На Платона пахнуло знакомой горячей волной.
Феоктистов сорвался с места как молния, ткнул остриём в лицо Смирнова так, что тот едва успел убрать голову. Обратным ходом всё-таки задело ухо. Стало больно и почему-то холодно.
Платон махнул Киркелином, целя в лезвие. Меч такого веса скорее сломается, чем уйдёт в сторону. Раздался глухой звон и Смирнову показалось, что лезвие двуручника на мгновение блеснуло синим. Тут же последовал ответный удар. На этот раз по ногам. Он еле успел перепрыгнуть. Потом ещё раз, потому что промежутка между двумя бросками противник не сделал.
Платон бросился вперёд. Сокращая дистанцию, ткнул в грудь соперника. Киркелин будто ударился в резину. Игната отбросило, но он устоял на ногах и снова рванулся на сближение. Очередной удар Смирнов блокировал клинком. Снова звон, снова синий блеск. Меч отбросило, Игнат по инерции развернулся вокруг себя и добавил силы удару.
Платон еле успел подставить меч, сдвигаясь вперёд. От такого темпа стало не хватать дыхания. Противник махал огромным двуручником, как шпагой, будто совсем не чувствуя веса.
Смирнов уже старался больше уходить от ударов, атаковать самому не получалось. Куда ни сдвинься, через мгновение в этом месте появляется блестящее лезвие двуручника. Пот прорвался под головную повязку и потёк, заливая глаза. Хорошо бы вытереться, но противник не даёт ни секунды.
Такое несоответствие между щуплым Игнатом и огромной силой, которая бросала двуручный меч, словно пушинку, сбивало с толка. Вроде, пора бы уже ему и начать хотя бы задыхаться, но нет.
Вот ведь терминатор, обречённо думал Платон, бегая по площадке.
Подана привела Молчана к самому большому шатру. Они скрылись за кустами, и женщина так же коротко приказала:
– Заглянем внутрь.
– Так охрана же, – обвёл рукой Молчан.
– А мы тихонько. Только следуй за мной. След в след, понял?