Над ристалищем стояла оглушительная тишина. Платон слышал даже свой учащённый пульс. Несколько секунд никто не двигался, затем внезапно, как пушечный выстрел, раздался гром аплодисментов. Толпа будто взорвалась. К нему подбегали, что-то кричали, хлопали по плечам и жали руки, а он молча смотрел на своего несостоявшегося противника. Внезапно Пётр поднял голову и с улыбкой подмигнул.
Платон подошёл, протянул руку. Створник с удовольствием её пожал.
– Но почему?
– Нешто не понял? – прогудел тот. – Ты мне в ночь жизнь спас. Должок на мне. Да и не хочу я девицу без суженого оставлять, доброго воя без жены.
Пётр не спеша собрал оружие, и, держа шлем за шнурок, как ведро, пошёл в сторону своего шатра.
Платон долго стоял, раздумывая над поступком чужого в общем-то ему человека. По всему выходило, что настоящий витязь, это не только тот, кто всегда побеждает, а ещё и тот, кто ради справедливости, ради победы добра, может отказаться от своего триумфа.
А ещё он думал о том, какой всё-таки характер у этого настоящего богатыря. И хорошо бы самому стать таким.
– Платоша, милый, тебе к батюшке идти.
Перед ним, утирая слёзы и улыбаясь, стояла любимая.
– А? – оторвался от мыслей Смирнов.
Он оглядел невесту. Беляна оделась по-праздничному, на руки нацепила браслеты, или как их здесь называли, наручи. В ушах болтались замысловато свитые золотые серёжки, волосы были забраны в красивую причёску, открывающую уши.
– Сейчас иду. Какая ты красивая сегодня.
– Неужто только сегодня? – хитро улыбаясь, спросила девушка.
– Нет, не только. Ты…
– А как?
Ну вот, началось, радостно подумал Платон. Добро пожаловать в семейную жизнь.
Беляна, к счастью, отвлеклась от своих заигрываний. Она осмотрела молодого человека и безоговорочно приказала:
– Иди хоть сверху что приличное вздень. К коназу идёшь, не на базар.
– Да, сейчас, – наконец-то двинулся в сторону шатра Платон.
– Не мешкай. Мы тебя наверху ждём.
Она махнула рукой в сторону. Платон посмотрел в указанном направлении и увидел Владигора. Коназ стоял на отдельной площадке и смотрел прямо на него. В усах правителя пряталась довольная улыбка.
Платон осторожно достал из мешка трофейный панцирь. К коназу следует идти при полном параде. Он осмотрел доспех. Немного потускнел, но это не проблема. Чуть протереть тем же мешком, и всё нормально. Чёрный с красным клювом грифон заиграл на блестящем фоне. Может, зря я не доставал такую красоту, подумал Смирнов. Хотя, тот же Ришан с меня живого бы не слез, выпросил.
Он впервые надел панцирь, подтянул в размер кожаные ремешки на боках. Потом зачем-то погладил себя по груди и животу и снова улыбнулся. Беляне понравится.