Космоолухи: рядом. Том 1 (Громыко) - страница 79

— Подлетаем уже, — сухо констатировал он и, не без труда отцепив от плеча отчаянно цепляющегося коготками за ткань Петровича (собственно, именно так большинство футболок и гибло), пересадил его на жердочку. — Пора сбрасывать скорость.

Винни укоризненно покосился на капитана: «А я сам что, слепой или дурак?»

При взгляде на планетарное кольцо Ханны не верилось, что оно рукотворное: огромное, тонкое и широкое, оно состояло из мириад спутников почти одинакового размера и формы, скопившихся за десятки тысяч лет, и сияло отраженным светом, как серебряный диск. Обычно при каждой густонаселенной планете имелась орбитальная станция гашения, чтобы транзит не загрязнял атмосферу, но ма-ха-кане считали околопланетное пространство священной зоной, пересекать которую следовало без остановок, суеты и в благоговейном молчании. Правом голоса здесь обладали только мертвые.

Роджера это величественное зрелище всегда вгоняло в меланхолию.

«Без разницы ворону, — попытался материализовать ее он. — Чей труп клевать // Самурая иль буракумина».[9]

Не успел Роджер поздравить себя с очередным поэтическим достижением, как спохватился, что слово «ворон» ассоциируется у него уже не с птицей, и вместо «клевать» упорно напрашивается «жевать». Хокку заиграло новыми красками, но, увы, не теми, что хотелось бы автору.

Сакаи попытался заменить «ворона» на «грифа», однако тогда стих поблек и стал вызывать ненужные вопросы: какие демоны занесли самурая с буракумином в африканскую пустыню к грифам? К тому же эти сутулые голомордые птицы не обладали и долей мистического очарования воронов. Орлы мертвечину вроде не едят… Может, просто черви? Они-то точно едят, только это как-то по-другому называется… Грызут? Буравят? Всасывают?

Роджер почти вспомнил нужное слово, но тут корабль так тряхнуло, что муза в панике бежала, опрокинув чернильницу.

— Да чтоб тебя! — рявкнул Винни, свирепо тыча в кнопки на приборной панели. — Это еще что за хрень?

— Я же говорил — гаси скорость! — не сдержатся Сакаи, ценой собственных штанов спасая альбом от расползающейся лужицы туши.

— Щас сам корабль поведешь, умник! — вопиюще нарушил субординацию Винни. Роджер тоже неплохо управлялся со штурвалом, но по негласному уговору между старыми друзьями не лез под руку старшему и более опытному пилоту. — Я не виноват, что в нас какое-то космическое дерьмо влетело!

— Это не дерьмо, — дрогнувшим голосом возразила Джилл, изучив данные бортового компьютера. — Кажется, мы словили один гробик…

Корабль снова тряхнуло, слабее, но все равно ощутимо.