Тут же за столом, но уже от официанта, который от безделья встрял в разговор, мы узнали, что на окраине поселка, при выезде из Пирьяка выше по побережью, что-то сдается у вдовы, приходившейся официанту родственницей. Женщина жила с тремя дочерьми. Часть виллы, расположенной прямо на берегу, сдавалась якобы без перебоев, но на этот раз арендаторы сплоховали, отменили приезд в последнюю минуту…
Из ресторана мы поехали по указанному адресу. Я долго звонил в ворота. Безуспешно. Домофон шумел, как море в темноте. Джон решил посигналить из машины.
Дикий звук клаксона, оказавшийся ужасающе мощным, взревел на всю округу. И кто-то наконец показался за оградой. Это была женщина преклонных лет в пеньюаре. За ней в свете фонаря к воротам плелся еще один силуэт, кто-то помоложе. Домофон, как выяснилось, был неисправен.
Тут же, в темноте двора мы и договорились о съеме флигеля. Сговорчивые хозяйки, мать и дочь, гарантировали отдельный вход, чуть ли не персональный выход на пляж, куда выводил спуск прямо от ограды, санаторную тишь, весь возможный в условиях загорода комфорт. Удивляясь своему везению, мы переглядывались. О большем трудно было и мечтать.
Обойдя уютные и даже натопленные помещения ― три комнаты, просторная, совмещенная с гостиной кухня, ― Джон попросил две дополнительные настольные лампы.
Он опять начинал наглеть. Мне становилось неловко. Молодая хозяйка тут же принесла нам лампы, и уже вдвоем, мать и дочь, они пошли открывать нам ворота. Радушная непосредственность хозяек, но в то же время какая-то особая женская непрактичность располагали к себе.
Мы загнали машину во двор. И лишь после того как были выгружены вещи и обследован дворик, обнесенный стеной хвойных кустов, до меня дошло, что мы находимся прямо над пляжем Пор-Эс-Тер, как раз на том участке побережья, который слыл в округе одним из лучших мест для лова сибасса как с берега, так и с катера в той же прибрежной воде.
Джон мне уже не верил, но молчаливо одобрял все мои посулы и предложения. А заключались они в том, чтобы забыть о всех неопрятностях, сделать по глотку виски, благо я успел им запастись, и идти спать. После двух почти бессонных ночей мне хотелось просто выспаться…
Над морем стоял полный штиль. Отливающая изумрудным блеском темно-зеленая гладь у горизонта переходила в голубоватую мглу. Океан выглядел до неестественности умиротворенным. Оголившееся дно, черное от камней и растительности, представляло собой сплошное скопление расщелин и скалистых плит. Вдоль лениво вспенивающегося прибоя даже издали, по болотным оттенкам прибрежной волны, угадывалась вынесенная к берегу муть. Это не предвещало ничего хорошего. Но мне не хотелось Джона расстраивать.