Полчаса назад Самохин и Ястребилов остановились в сопках, выбрались на гребень, чтобы удостовериться, идут или не идут «проводники» с «эпроновцем».
Андрей в бинокль узнал Белухина. Шёл он энергичным шагом, время от времени проверяя маршрут по карте и компасу. Ветер там дул от тропы, и опасаться пока было нечего, но здесь каждая мелочь могла выдать.
Самохин счел необходимым ещё раз сказать:
— Близко машину поставили, запах бензина может вспугнуть «гостей».
Ястребилов, весь как натянутая струна, впиваясь взглядом в тропу, негромко ответил:
— Вас послушать, у этого нарушителя нос ищейки, бензин сквозь гору чует.
Капитан подал знак пограничникам, рассредоточившимся вокруг места, где предполагалось задержать нарушителей, сам пригнулся в укрытии.
На тропе показался Имам-Ишан с маузером в руке. Вслед за ним — двое в плащах с капюшонами. Один из них — Белухин. Замыкающие — тоже с маузерами — переодетые Кайманов и Овсянников.
Когда до границы оставалось всего каких-нибудь сто метров, Кайманов тронул рукой «эпроновца», указав маузером в сторону соседнего склона, подходившего к границе, сказал что-то по-курдски. Шагавший рядом с Белухиным переводчик тотчас же перевёл его слова, но и без перевода нетрудно было понять: «Здесь!»
В знак того, что работа окончена, Кайманов с Овсянниковым присели на обломок скалы и, прикрываясь полами курток, закурили, безучастно дожидаясь, когда Белухин передаст им пароль и деньги. Тот, сверившись но карте, внимательно осмотрелся, удовлетворенно кивнул, полез в карман брюк. Этот момент и счел самым удобным капитан Ястребилов, решив во что бы то ни стало лично задержать нарушителя.
— Стой! — крикнул он и прыгнул на тропу.
Белухин рванулся вверх по склону, мгновенно обернулся. Грохнули выстрелы. Ястребилов стал медленно оседать на землю, держась рукой за грудь. Пограничники со всех сторон бросились на задержанных, вынудили поднять руки, Кайманов и Овсянников схватили Белухина.
Андрей, стоявший ближе всех в Ястребилову, поддерживал раненого, слушая, как последними словами крыл его старший лейтенант Кайманов.
* * *
…В санчасти комендатуры, когда Байрамов прооперировал и перевязал Ястребилова, раздался телефонный звонок. Самохин, стоявший тут же, снял трубку.
— Товарищ старший политрук, — услышал он знакомый голос, — докладывает сержант Гамеза. В арбе старухи Сюргуль задержан тот самый терьякеш, которого мы сами показывали ей как «опасного кочахчи», задержанного у дружинника Чары-Мурада.
— Ладно, Гамеза, доставь его в комендатуру. А что наша уважаемая Сюргуль?