— Она у бодерианцев, — вымученно выдавил Джин.
Джарья побледнела, и Брай притянул ее к себе.
— Каков план? — спросил президент.
— Пойти к ним, — Джин знал, что его ухмылка пуста. — Убить их всех. Спасти мою жену.
Джарья со слабой улыбкой посмотрела на своего мужа.
— Я же говорила тебе, что он до сих пор ее любит!
Шикнув на нее, Брай снова сосредоточился на Джине.
— Я буду готов через семнадцать часов. Вышли мне координаты, и согласуй план с Зейном.
Джин выдохнул застывший в груди вдох. Он знал, что Брай поможет, а с поддержкой флота клинков им удастся вернуть Мэйв живой и невредимой.
— Спасибо, брат.
Брай мрачно потянулся к кнопке на пульте.
— Мы вернем ее, Джин. Обещаю.
Отключив монитор, Джин посмотрел на Тира.
— Мне нужно поговорить с Беном.
Джин нашел бывшего пилота Бодерии возле окна, смотрящим на фиолетовую луну Приони.
— Мне нужно знать, куда увезли Мэйв, — заявил Джин, решив не ходить вокруг да около.
Повернувшись к нему, темноволосый мужчина сцепил руки за спиной. Джину подумалось, что Бен скорее напоминает монаха, чем человека, на чьей совести четырнадцать миллионов смертей. Прежде чем заговорить, бодерианец несколько секунд всматривался в лицо Джина.
— Есть несколько вариантов, — кивнул Бен, и они с Джином пошли по коридору. — Принц регулярно посещает минимум три из своих убежищ.
— У тебя есть информаторы? Кто-нибудь знает, где принц сейчас?
— Возможно, — задумчиво изогнул губы Бен. — Я уже связался кое с кем, кто может знать.
Джин остановил бодерианца на середине шага.
— Почему ты помогаешь мне?
— Мне понравилась твоя жена, — улыбнулся Бен. — Она храбрая и сильная. Принц — ублюдок и вирус, заразивший всю Бодерию. Кроме того, откажись я помочь, и ты бы меня убил.
Джин даже не отрицал и просто пошел рядом с Беном, но остановился, когда тот сжал его предплечье.
— Пока твой разум затуманен гневом, у тебя не будет шансов спасти жену, — выгнув бровь, Бен посмотрел на Джина. — Ты погубишь себя, и твоя дочь останется сиротой.
Глубоко вздохнув, Джин напомнил себе, что Бен просто пытался помочь. Джину и впрямь стоило усмирить выворачивающую нутро ярость. Наполняя его до краев, она стремилась выплеснуться наружу, уничтожая все на своем пути. Очевидно, Джин скрывал ее не так хорошо, как думал.
— Когда-то я был обозлен не меньше, — Бен указал на небо Приони, где едва различимо светила Ликира. — Я верил, что если уничтожу причину своей боли, смогу избавиться от гнева. Вот только уничтожив то, что причиняло мне боль, я уничтожил и себя.
— Каким образом Ликира причинила тебе боль? — спросил Джин.