Каден немного отодвинулся, и я вздохнула.
– Ты не… – он качался, пытаясь сфокусировать на мне пьяный взгляд. – Для твоего же блага…
Он сильно качнулся и привалился к стене.
– Теперь мне придется спать чутко, – продолжал он, отодвигая меня в сторону. – И спать я буду здесь, у входа в твою кибитку. Не доверяю я тебе, Лия. Ты слишком…
Его отяжелевшие веки опускались сами собой.
– А тут еще и Малик.
Не открывая глаз, он привалился к двери и сполз на пол, но удержался в сидячем положении. Мне оставалось только приоткрыть дверь, и Каден выпал бы из нее – но, при моем-то везении, он может сломать себе шею, катясь вниз по лестнице, и тогда некому будет защищать меня от Малика.
Я понаблюдала, как он засыпает, обмякнув и клонясь набок. Что ж, хоть какая-то защита против Малика, хотя все остальные мужчины сейчас, должны быть так же пьяны, как и этот.
Я отодвинула кружевную занавеску, открыла ставни и окно. Момент для побега показался мне подходящим – но я заметила, что Малик, Гриз и Финч толкутся возле лошадей. Они довольно уверенно стояли на ногах. Возможно, Каден сказал правду, он непривычен к таким обильным возлияниям. В таверне он всегда был сдержан и собран, никогда не пил больше двух кружек сидра. Такую малость даже я выпивала без всяких последствий. Что же заставило его так напиться сегодня?
Я прикрыла ставни и снова обернулась к Кадену, спавшему, приоткрыв рот. При мысли, каково будет ему наутро, я улыбнулась. Взяв с кровати Рины одну подушку, я бросила ее на пол рядом с ним и толкнула его в плечо. Он упал на подушку и продолжал спать, даже не заметив.
Это правда. Я говорила Паулине, что он кажется мне приятным на вид. Стройный, мускулистый, ладный, Каден был – и Гвинет не раз обращала на это внимание – очень привлекательным. К тому же мне нравилось то, как он держался – серьезно и в то же время спокойно. Он вызывал во мне интерес и желание раскусить его. Но постойте, ведь мы с Паулиной вели тот разговор дома, в своей комнате. Выходит, он шпионил за нами? Подслушивал под окном? Он убийца, напомнила я себе. Чего еще ожидать от такого? Я попыталась вспомнить, о чем еще мы разговаривали с Паулиной? Боги, что еще ему удалось подслушать?
Я вздохнула. Сейчас все это было неважно.
Свернувшись на толстой перине, я натянула на себя одно из пестрых лоскутных одеял Рины. Повернувшись на бок, я рассматривала Кадена, дивясь его ненависти к особам королевской крови. Что они ему сделали? Но было совершенно ясно, что он ненавидит не меня, а лишь символ, со мной связанный, точно так же, как я ненавидела символ, связанный с ним. Это заставило меня задуматься, что все между нами могло бы сложиться совсем иначе, родись мы оба в Терравине.