– В ночь накануне твоего отъезда, – заговорил я. – Я был в вашем с Паулиной доме, стоял у твоей кровати, пока ты спала… смотрел, как бьется жилка у тебя на горле… держал нож в руке. Я пробыл там дольше, чем нужно было, а кончилось тем, что я убрал нож в ножны… Вот тогда я и решил окончательно.
У нее чуть задрожали ресницы, но на лице ничего не отразилось.
– Не в тот день, когда я перевязала тебе плечо? – спросила она. – Не когда мы танцевали? Не тогда…
– Нет. Только в ту самую ночь.
Лия кивнула и медленно убрала пальцы из моей руки. Потом отряхнула ладонь от налипших песчинок.
– Sevende! – позвал Финч. – Кони готовы!
– Идем! – крикнул я в ответ и вздохнул. – Финчу не терпится домой.
– Разве не всем вам? – удивилась Лия. Ее голос снова приобрел жесткость. Она резко повернулась и пошла к лошадям. Она не сказала ничего больше, но я почувствовал: в этот раз она предпочла бы, чтобы я солгал.
Пусть все узнают,
Они похитили ее,
Мою малышку.
Она тянулась ко мне, кричала,
Ама.
Теперь она взрослая, молодая женщина,
А эта старуха не могла помешать им.
Пусть узнают боги и потомки,
Совершена кража у Выживших.
Харик, вор, он украл мою Морриган,
И продал ее за мешок зерна,
Алдриду, стервятнику.
Последний завет Годрель
Мы покинули лагерь до восхода солнца. Венданцы сказали, что хотят до темноты добраться до следующего пункта, и больше ничего не объяснили. Я могла только строить догадки – видимо, причина в том, что не все дикие звери, о которых рассказывал Каден, так уж пугливы. Мы сделали изрядный переход по огромной равнине, казавшейся бесконечной, – лишь изредка, нарушая ее монотонное однообразие, на плоскости появлялся какой-нибудь бугорок или чахлая рощица.
Высокая трава доходила лошадям почти до брюха. Проехав совсем немного, я ощутила какое-то стеснение в груди. Странное предчувствие сдавило мне виски. Я решила не обращать на это внимания, но через две мили поняла, что не могу больше с этим бороться, и, часто и тяжело дыша, остановила коня. Это путь доверия. Предчувствие не было моей собственной мыслью и не имело ничего общего с тревогой из-за того, что меня против воли тащат неведомо куда по забытым богами землям. Я почувствовала и осознала: со мной происходит что-то мистическое, если не магическое. Что-то клубилось в воздухе.
Впервые в жизни я поняла с полной определенностью – это дар. Он пришел ко мне неожиданный, незваный. Он не принял форму видений или голосов – как у многих носительниц дара, о которых мне доводилось слышать. Скорее он был сродни знанию. Я закрыла глаза, и в ребра застучал страх.