– Кажется, братцам моим ничего не обломится, – со смешком произнесла подруга, терпеливо дожидавшаяся окончания нашей беседы.
Мы с ней собирались сходить в гостиницу к магистрам, чтобы обсудить завтрашний выезд. Реми спал дома, утомленный сутолокой городского базара.
– Нет-нет! – растерянно отозвалась я. – Он просто-напросто…
– Ну-ну, Лайне Вайрис! – отозвалась подруга. – Просто так в этот квартал подобные люди не забредают.
Я смущенно улыбнулась. И улыбалась до тех пор, пока не поняла… Боги определенно лишили меня разума! Рыжик!
Тем же вечером написала записку, которую Реми отнес вместе с медяком трактирщику на выезде из города. Рыж говорил – если что случится, идти к Кривому Хольку. Со мной-то все было в порядке, а вот с названным братом… Наказала ему убраться подальше из Дикого Бора. Затаиться в Мервянных Горах, забиться в самую глубокую щель и не высовываться, потому что его ищет армия короля. Еще попросила послать кого-нибудь в Волчий Дол, чтобы предупредить Ди-Рез, пусть она тоже переждет. Уедут магистры, милорд Хаас вернется в Хольберг, и вот тогда…
…Мы ехали по Волчьему Долу. Четыре дня пути, мерное покачивание повозок, общий костер, смешки, байки караванщиков и магистры, по очереди занимавшиеся со мной по программе первого курса, решив, что пойду сразу на второй. А того, глядишь, и на третий. Плевать им, что я не собиралась учиться в Академии! Магистр Шаррез столько раз заявил, что это ерунда, чушь и блажь, что и я сама стала подумывать об учебе. Но как я могла оставить свой дом?
– Здесь слишком много Света, – заявил магистр, когда мы уже подъезжали к городку. Придержал пегого коня, поравнявшись с нами. – Настоящий ад для Темных! Только вот не могу понять, откуда? – закрутил головой, черные длинные волосы взметнулись вокруг худого загорелого лица. – У вас, случаем, не припрятан артефакт невиданной силы? Где-нибудь среди всех этих… урожаев?
Кивнул на пшеничное поле, подступавшее почти к самым стенам города.
– Нет, – улыбаясь в ответ. – Ничего подобного здесь нет!
– Быть может, отдал концы какой-нибудь святой? – продолжал допытываться маг. – Приехал, обомлел от этого… гм… великолепия, – он указал на зеленые предгорья с раскинувшимися виноградниками, среди которых виднелся полуразрушенный замок. Когда-то эти земли принадлежали барону Сенгофу, потом отошли к королю, – и решил остаться навсегда.
– У нас очень красиво, – согласилась с ним, – но святые… Нет, в эти места они не забредали.
Тут я подумала о дяде Никласе. Он был… чудной. Обожал рассказывать о странствиях, попивая яблочный сидр в трактире отца. Исповедовал учение Единоверы, но в душу никому не лез. Хотя люди сами, по своей воле, приходили к нему за утешением. Его побаивался старейшина, зато обожали дети. А еще… Дядя Никлас остановил чуму. Уверена, это сделал он! Но – какой из него святой?!