Шаг в небеса (Сапожников) - страница 72

— А что такого в этом мешке? — поинтересовался я. — Стоило ли из-за этого так рисковать?

— Очень даже стоило! — воскликнул имперский шпион, пристёгивая ремни. — Содержимое мешка дороже всего чёртова Усть-Илима. Даже если всё его население продать в рабство на невольничьих рынках Келимане. Да за одну крупицу этого Блицкриг продаст эскадру самых передовых линкоров. Даже свой суперлинкор «Вергельтунг» отдадут, не задумываясь.

— Может, всё-таки объяснишь, что это такое мы везём.

— В Баджее, — отмахнулся Вадхильд. — Всё в Баджее объясню. Дотяни до этого логова контрреволюционеров, а там всё станет ясно.

Я бы развёл руками, если б не держал штурвал.

Двигатель «Носорога» успел основательно остыть, несмотря на то, что аэроплан простоял всего-ничего. Пришлось прогревать его достаточно долго. После этого я поднял машину в воздух. Проверил по карте, вложенной в планшет Вадхильдом, направление на Баджей. И направил «Носорог» туда. Хотя по пути придётся сделать изрядный крюк, обходя комплекс, на котором мы навели шороху. Он, наверное, сейчас был похож на разворошённый улей.

Но вот мы вышли на прямой курс. Я поднял машину над верхушками сосен тайги. И дал полный газ.

— Привет, эмигранты! — воскликнул пребывавший в отличном настроении после возвращения с комплекса Вадхильд. — Свободный Баджей!

Баджей — наследственное владение князя Махсоджана. Правда, князь по традиции носит ещё и совершенно непроизносимый титул местного духовенства. И предпочитал, чтобы к нему на континентальный манер обращались «ваше святейшество». Однако одевался он, как уроженец Великой степи. Хотя в этих широтах ходить в чём-то другом было трудно. Даже нашедшие приют у него в Баджее бывшие офицеры царской армии, теперь присягнувшие Директории Адмирала, предпочитали поверх гимнастёрок носить халаты. А под фуражки повязывать цветастые платки. Либо вовсе ограничивались лёгкими пилотками.

Я чудом дотянул до города. Точнее плюхнулся в полукилометре от него. Иначе про посадку «Носорога» и не скажешь. Подняв тучу пыли, тяжёлый аэроплан опустился на выжженную солнцем землю Великой степи. Стойки шасси затрещали, когда я отключил антиграв. Мы с Вадхильдом выбрались из аэроплана, стараясь не коснуться его раскалённой обшивки.

— И что теперь делать? — спросил я у имперского шпиона. — Придётся тебе в город идти к своим людям. А я уж тебя тут подожду.

— Не нужно никуда ходить, — покачал головой Вадхильд. — Нас явно заметили из города. Скоро кто-нибудь даже будет здесь.

— Надо избавиться от трупов, — кивнул я за спину, в салон. Тела стражей Революции уже начинали портиться из-за жары.