— Не-ет!
Орк вытащил из поясной сумки горсть самокруток и кинул их в толпу.
— Дым просвещения поможет избранным познать правильный и единственно верный путь, — сопроводил он бросок словами. По толпе прошло судорожное движение и разлетевшиеся самокрутки расхватали, отталкивая друг друга счастливчики. Орк между тем продолжал вещать, подняв руки к небу.
— Открой мне знания, господин мой! — закричал он, обращаясь к небу.
Грыз перекинул ногу через седло и, поудобнее усевшись, притянул ее к себе. Взглянул на небо и снова обратил внимание на застывшего столбом проповедника.
— Жулик, — негромко сказал он, толпа примолкла, и его тихие слова были хорошо слышны в установившейся после драки за самокрутки тишине. На него с негодованием стали оборачиваться ближайшие слушатели.
— Ал-лая, — вдруг завопил проповедник во все горло, и толпа, стоявшая в ожидании какого-то чуда, вздрогнула. Грыз внимательно оглядел лица стоявших. На них было выражение восторга, но глаза слушателей были пусты.
— Мне открылось небо! — опустил руки орк, стоявший на телеге.
Грыз перевел взгляд на проповедника.
— Ал-лая! — заревел орк. И толпа в одном порыве бешено заорала:
Ал-лая! Ал-лая!
Дождавшись, когда крики смолкнут, он продолжил.
— И голос с небес мне сказал: «иди к детям заблудшим моим и научи их любить меня. Кто будет любить брата, жену или мать, или дитя свое больше меня, тот недостоин меня!» — сказал мне голос. И вот я пришел испытать вас, не сам пришел, господин наш послал меня. — Он оглядел горящим взором собравшихся. — Есть ли среди вас те, кто хочет показать свою веру?
— Есть, учитель! — ответил громко кто-то из толпы и, расталкивая всех, к телеге пробился старый орк, таща за собой связанного юного орченка.
— Это младший сын мой, — дернул он веревку, и орк упал на колени. — Неверующий он, меня соблазняет, чтобы ушел я и бросил господина нашего. Я хочу принести его в жертву.
— Вот, достойный пример для подражания братья! — показал на пожилого пальцем проповедник. — Воздадим господину нашему Ал-лая и поддержим брата на пути его праведном.
Толпа за ревела, повторяя: — Ал-лая! Ал-лая! Ал-лая!
Грыз, смотревший до этого с ироничной улыбкой на представление худого, понял, что шутки закончились. Здесь под видом свидетеля стоял самозванец и творил невообразимое. Что могло случиться с орками, что они потащили на жертвенник своих детей? И он, перекрикивая шум толпы, заорал.
— Стоя-ять!
Орки, окружившие телегу, оглянулись и их крики смолкли. Они удивленно смотрели на Грыза, который в гневе смотрел на них.
— Остановитесь, орки, разве вы не видите, что вас обманывают! Это не свидетель Худжгарха, он его и не видел никогда.