Мечты сбываются! Метод мыслеформ (Блаво) - страница 29
Мама посмотрела мне в глаза и грустно сказала:
– Ну вот, теперь ты знаешь, что такое смерть.
– Нет, теперь я знаю другое. Я знаю, что смерти нет, – ответил я. – А то, что называют смертью, – это просто гибель потерявшего свою необходимость физического тела.
– Так, сынок, – согласилась мама.
– А скажи, – меня осенило, – у людей все происходит ведь так же, как у собак? Они рожают свою душу, умирая?
– Да, дорогой, – кивнула мама.
– Но почему же тогда все так трагически воспринимают смерть? Ведь она – не смерть, а продолжение жизни в другом измерении?
– Тебе ведь грустно, что ты больше не сможешь пойти с Глашей погулять, покормить ее?
– Да.
– Но Глаша, хоть и твоя любимая, – собака. А представь, что ты больше никогда не увидишь меня, папу… Не сможешь нас обнять, задать вопросы, рассказать о тех открытиях, которые сделал. Ведь так рано или поздно будет!
– Это еще грустнее, – сказал я, и мне захотелось плакать.
Наблюдая за нашими зверями, я понял, что рождение и смерть – два тождественных и естественных момента любой жизни; главное же – что они по сути равны.
Жить – значит пребывать в движении, воздействовать на мир, что-то в нем переделывать к лучшему
Я выбрал жизнь
Мне было семь, и я готовился к школе. Знаете, это удивительно – чувствовать себя одновременно ребенком и взрослым. Мне было интересно и необходимо общаться со сверстниками, играть, озорничать, иногда вообще хулиганить. У меня было совершенно нормальное и счастливое детство, были друзья, с которыми мы вечно придумывали что-то невообразимое, а также занимались вещами достаточно тривиальными: лазали за яблоками в чужие сады, копали червей и ловили рыбу, играли в войну…
Но на эту обычную мальчишескую жизнь накладывались мои уникальные умения, которые уже тогда ставили меня на одну доску со взрослыми. Конечно, осознанными знаниями это назвать нельзя. Скорее, я действовал по интуиции, используя некоторые отработанные методы. Лишь много позже я предпринял попытки систематизации того, что, как кажется, умел делать всегда. Я начал изучать теорию взаимодействия вещественного и невещественного миров и с удивлением понял, что массу вещей знаю по опыту, причем знаю очень давно.
Как сверстники относились к моей инаковости? Я уже рассказывал, что она находила неизменное прикладное применение. Они радовались, что я могу делать то, чего не может никто из известных им людей, задавали вопросы, просили научить их тому же. И я честно пытался учить. Многие из них еще тогда освоили имеющиеся в моем арсенале способы исполнения желаний и пользуются ими до сих пор.