Рабочий день закончился, и я вышла на улицу. Почти сразу рядом оказался котенок, провожал хозяйку.
– Кто же ты такой, малыш? – Он, конечно, не ответил.
Мы пришли домой, мадам в честь моего поступления открыла бутылку вина. Замечательно посидели и, под действием алкоголя, я не выдержала – рассказала о пережитом в дороге.
– Мерзавец! Ну как же так? – старушка размахивала спицами, словно норовила проткнуть невидимого обидчика. – Негодяй!
– Все в прошлом, мадам Франс. – Она так разволновалась, что мне стало стыдно. Перекладывать свои проблемы на чужие плечи нехорошо. Благо о самом страшном не сказала…
– Давай спать, милая, тебе завтра на работу. – Засыпая, чувствовала, как мой котенок ложится рядом и вытягивается в полный рост. Все это время он, невидимый мадам, лежал на полу кухни.
«Какой длинный!» – Я прижалась к теплому боку.
– Меланика, ты что, все еще спишь?! Тебе в университет сегодня, забыла?
– Университет! – Я откинула одеяло, за что получила по ноге лапой, и бегом помчалась в ванную.
– Жду тебя внизу, – рассмеялась мне вслед мадам Мари.
Месяц до начала занятий пролетел незаметно. Я работала в аптеке, подружилась с Оливье, который оказался неплохим парнем. Он был влюблен в дочь бакалейщика, которая помогала отцу в лавке напротив. Сочинял стихи и неистово страдал – чувства его были безответными. Первый помощник был сразу определен в список «безопасных» к мсье Мегре, завхозу и коменданту. Несколько раз заходила Вероник, приносила свежие сплетни и книги. Котенок день ото дня становился все больше и исправно провожал меня на работу и обратно.
Мадам Франс же приняла меня как родную, всеми правдами и неправдами заставляла с ней ужинать и, будь у нее такая возможность, не брала бы с квартирантки денег, но цены в столице резко выросли. У нее не было выбора. Такой скачок был вызван отказом Адамара продавать овощи и рыбу по прежней цене. Новый премьер ждал корабли с Большого материка с договором на поставку и первой партией продуктов. А пока спекулянты троекратно завышали цены на дефицитные товары. Продавцы мяса, пшеницы и молочной продукции не справлялись со спросом и тоже увеличивали стоимость.
Я забежала на кухню и быстро выпила кружку ароматного кофе. В дверях застал окрик хозяйки:
– Ника, стой!
Я застыла, за щекой был бутерброд, и видом своим я напоминала хомяка, что и демонстрировало зеркало у входа.
– Держи, это тебе. – Она протянула аккуратно завернутый сверток.
– Что это? – Развернула бумагу. – Мадам Мари, зачем? Я не могу это принять, ведь это очень дорого. Может быть, можно вернуть его обратно?